(Шансон) [LP] [24/96] Вилли Токарев – Над Гудзоном - 1990, FLAC (image+.cue)

Сторона 1
A1. - С Днем рождения, милая мама - (3:25)
A2. - Мама, я сын твой - (3:57)
A3. - Нью-йоркский таксист - (4:02)
A4. - В шумном балагане - (2:33)
A5. - Карусель любви - (2:38)
A6. - Зачем? - (2:56)
Сторона 2
B1. - Золото - (3:15)
B2. - Гитара с треснувшей декой - (4:10)
B3. - Над Гудзоном - (4:31)
B4. - Билет - (2:17)
B5. - Газета - (3:25)
B6. - Свадьба - (3:23)

В папке Demo 2 файла.

Вилли — это настоящее имя артиста. В США Токарев эмигрировал в 1974 году. Когда ему было уже целых 40 лет. До этого работал в ленинградских ресторанах, в частности, в «Неве». Играл, в том числе, в ансамбле «Дружба», вместе с Эдитой Пьехой. В Нью-Йорке Токарев фактически начал жизнь и карьеру заново. От него ушла привезенная из Союза жена, далеко-далеко не сразу пришла сценическая слава. Бурный успех к нему пришел в начале 80-х: что в США (среди эмигрантской публики), что в Советском Союзе (хоть здесь слава и была несколько подпольной). Помните: «Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой»?
А вокруг — чужие люди,
А кругом — чужой народ,
От тоски глушу я водку,
Только водка не берет.
А первый свой альбом «В шумном балагане» Токарев выпускает в 1979 году.
В шумном балагане любят собираться
Жулики, бандиты, воры всех мастей.
Кто пришел напиться, кто пришел подраться,
Кто пришел послушать свежих новостей.
Токарев вспоминал, что тогда, когда он начал петь в ресторанах, стал слышать знаменитое определение — «русская мафия». Этих людей в наколках, со своим сленгом, как говорил Вилли Иванович, он видел еще в ресторанах Ленинграда на своих концертах, но тогда не совсем понимал, кто же это такие. В Америке уже понял. Он научился ладить с такими людьми: «Я знаю одного известного артиста, его избили в Нью-Йорке, в ресторане, только за то, что он плохо этим людям ответил. На глазах у всей публики. Они беспощадны к тем, кто им перечит. Я всегда логично поступал. Зачем плевать против ветра?..».
В 1989 году Токарев впервые приехал на гастроли в СССР. Пригласили Пугачева, Кобзон и сам Госконцерт. Везде были аншлаги. Как и Розенбаум, Токарев, случайно или нет, поймал удачу именно с блатной лирикой. Пел сначала в кабаках, потом и на больших площадках песни про тюрьму, неволю, женщину, которая ждет. Естественно, при такой-то тематике завелись у него знакомства среди авторитетных товарищей по одну и другую стороны Атлантического океана. Особенно интересны отношения Токарева с Япончиком (Вячеславом Иваньковым). В принципе, Вилли Токарев не скрывал никогда, с чего они начались. По его словам, Иваньков однажды его сильно выручил. В те времена, когда Токарев еще пел в ночном клубе «Одесса», что на Брайтон-Бич. Дело было так. По ночам Токареву стали звонить неизвестные и требовать с него немаленькую сумму. В случае отказа обещали похитить. Звонившие говорили на английском и, что примечательно, на итальянском языках. Токарев понял, что его начала преследовать итальянская мафия, и испугался. Обо всем он рассказал своим друзьям. А те связались с Япончиком, который обещал помочь. Неизвестно, что в итоге предпринял Иваньков, но с тех пор «Коза ностра»
Токарева не беспокоила. В благодарность шансонье написал про Иванькова песню под названием «Слава»:
Слава, потерпи еще немного,
Жить дано нам сто и двадцать лет.
Жаль, что на свободную дорогу
Не могу купить тебе билет.
«Иваньков — вор, но вор честный», — сказал как-то про Иванькова Токарев. Песню эту Токарев отнес в нью-йоркскую тюрьму, куда был помещен Япончик, но охрана не пропустила такую передачку, сочтя, что диск может являться «электронной малявой». Когда Япончик был экстрадирован в Россию и оказался в «Матросской Тишине», Токарев опять пришел к нему с передачкой в тюрьму — все тот же диск, аудиоплейер и... ананас. И опять, уже теперь московский, надзиратель диск не взял. Впрочем, скоро Япончик, полностью оправданный судом присяжных, вышел на свободу.
Статья с сайта shansonprofi.ru