Сын нации, Настоящий ТалантEric Johnson родился 17 августа 1954 года в Saint David's Hospital города Austin. Будучи самым молодым из пяти детей - трех сестер и одного брата - ему уже в возрасте трех лет стала известна через его отца страстная любовь к классике и джазу. "Он постоянно слушал записи", - говорит Johnson о своем отце, анестезиологе на пенсии, живущем сейчас в Houston, "Он также любил все остальные стили музыки. В то время когда Elvis стал наиболее известным, он купил мне его запись. Музыку любили оба моих родителя, поэтому они пытались побудить нас брать частные уроки игры на пианино." Уроки на пианино были наихудшей трагедией, которая могла случиться с любым неугомонным ребенком, но не для Johnson, который начал обучаться в возрасте пяти лет. Он хотел начать заниматься еще двумя годами раньше, но тогда по его словам он еще не мог достаточно сконцентрироваться. В промежутке между уроками музыки и постоянными семейными выездами на пикник (в основном с целью посмотреть мюзиклы такие, как South Pacific, Oklahoma и The Sound of Music) постепенно сформировывалось музыкальное воспитание Johnson. И уже в возрасте восьми лет он начал писать свои первые песни.
"Занятия с учителем способствовали развитию моего слуха", - говорит Johnson, "Ты мог сидеть где-то, где не мог видеть клавиш пианино, а она брала ноту и спрашивала, - 'Что за нота это была?'. Я всегда думал, что это была просто веселая игра, но сейчас я осознаю, что она пыталась развить нас до максимума, чтобы мы могли узнавать ноты - что развивало тебя как музыканта. Это своеобразный музыкальный алфавит, с помощью которого ты можешь размышлять о своей собственной музыке, исключаю ту зависимость, которой наделяется человек, когда перед ним ставят ноты." Когда Johnson начал исполнять свои "немножко нелепые" мелодии, он получал сплошное воодушевление. Eric благодарит своего учителя Orville Wyss в комментариях к "Ah Via Musicom". И он вспоминает об этом каждый раз, когда начинает импровизировать.
Сегодня, впрочем, с благодарностью за способность играть с помощью своего слуха, он сожалеет, что в свое время не выучился хорошо читать ноты с листа, поэтому тогда ему приходилось бороться с этим изобилием классической музыки. Вместо того чтобы сидеть и учиться играть концерт Mozart на пианино, Johnson необходимо было разучивать текст нота за нотой, или же покупать CD. Тогда у него была еще небольшая проблема с различением аккордов, когда он разбирал все тот же концерт Mozart. "Прямо тут был G-major, и это был B-flat, и G-7", - говорит он ворча, "Несомненно, ноты имеют определенные окраски, ты можешь ухватить это и услышать ноту. И когда ты пытаешься услышать обращение до того, как уловишь сокровенную мелодию, ты слышишь цельную структуру и архитектуру. Но ты должен работать над этим. И я работаю над этим."
Но в возрасте десяти лет работа над классическими сонатами начала становиться для него скучной, в то время как импровизация, наоборот, казалась более увлекательной. В один день, возвращаясь домой, он наткнулся на брата, который также джемовал со своей группой - только они играли на гитарах. Это было в 1964 году - во времена, когда ничего не было круче Beach Boys и Ventures. Когда молодой Johnson услышал как играет брат и его группа, имитируя звенящий, тяжелый и мощный звук Ventures, он был ошарашен.
"Думаю я знаю тот момент, когда я впервые услышал звук электрогитары", - говорит Johnson о том дне - дне, когда он решил, что хочет играть на гитаре. "Nokie Edwards и Ventures были для меня первоначальным стимулом, что было немного прежде Yardbirds и Clapton, и уж тем более, если разговаривать о Beatles и Rolling Stones. Я люблю Beatles и Brian Jones, но моя игра была больше похожа на бренчание, и мне необходима была электрогитара."
На следующий год Johnson получил свою первую гитару, и как для многих гитаристов прошло много времени до того, как что-либо стало получаться. Он как идеалист кончил брать уроки игры на пианино, и теперь домашние занятия музыкой превратились в игру на гитаре без остановки. В тринадцать лет он вступил в свою первую группу - The Id (по аналогии с "I didn't even know what that word meant" - Я так и не понял что означает это слово), но вскоре его выкинули после того, как вместе с семьей Johnson провел долгие каникулы в Alaska и, вернувшись домой, обнаружил, что его место ритм-гитариста было занято. Он был подавлен этим, но вскоре понял, что его талант очень ценен у многих, и поэтому в дальнейшем по собственной воле поменял несколько групп.
"Я был сдержанным по отношению к этому", - говорит Johnson, принимая во внимание свой талант в тот период, "Я был ценен для групп, в которых я играл, хотя я и околачивался с парнями старше меня. Они говорили, вроде того, - 'Почему мы должны играть с этим сопляком, которому только тринадцать лет?', и они в какой-то мере были правы. Я помню себя в тринадцать, четырнадцать лет: как я засыпал прямо на оборудовании, так как время было в районе часа ночи. Я посвящал музыке столько времени, что это отделяло меня от школьных дел и прочих вещей."
Оглядываясь в прошлое, Johnson говорит, что инструмент заменял ему множество обычных вещей, которые присущи детству обыкновенного ребенка. Но, возвращаясь в настоящее, стоит сказать, что 1967 не был простым годом для Eric, когда можно было выбрать между обычными детскими играми и дискотеками в школе - особенно если ты имеешь огромный интерес ко всему, что касается электрогитары. В 1967 году Jimi Hendrix записал свой дебютный альбом "Are You Experienced?"
Оказанное музыкальное влияниеПодобно Stevie Ray Vaughan (также родившимся в 1954 году), Joe Satriani и Steve Vai, Johnson незамедлительно стал неотъемлемой частью того поколения гитаристов, которое только начинало изучать шестиструнный язык (в то время как Hendrix уже во всю блистал), и в течение трех лет полностью понял язык своего инструмента. "Когда я впервые услышал его, я не мог понять это", - говорит Johnson c глубоким почтением к Hendrix, "Я полагаю, что это было определенно странно. Я мог сказать, что он играл классно, но это было слишком сложно для меня. Я не мог осознать его музыку - это было слишком невероятно. И только потом, спустя месяцы, я начал вникать в суть, и это было что-то!"
Сначала Johnson даже не пытался играть новые для него песни Hendrix. Он только слушал. Интриговало Eric то, что сколько бы нот и аккордов из песен Hendrix он не играл, это слишком отличалось от настоящей игры Jimi. "И постепенно я осознавал то, как он играет", - подчеркивает Johnson, "Я мог сыграть часть 'Purple Haze', но я никак не мог добиться такого же звучания."
Ясно осознается тот факт, что Johnson и Vaughan две стороны одной монеты феерического явления Hendrix - видно это из успокаивающей песни "Little Wing", сыгранной Johnson и жестокой "Voodoo Chile", переродившейся в руках Vaughan. "Я всегда любил ритм и блюз игру Steve", - говорит Johnson о Vaughan, с которым он играл немного в семидесятых. "Моя девушка и он были лучшими моими друзьями в то время", - вспоминает Eric, "Steve обладал той же энергией, что и Hendrix. Но с другой стороны в нем было что-то поэтическое, и еще эти трогательные гитарные соло: В общем в нем было очень много от Hendrix." Что же касаемо поэтического, то Johnson пытался уловить это сокровенное в каждой сыгранной им фразе. Он впитал в себя тот колорит, которым обладал музыкальный шедевр Hendrix - но, конечно же, он не только позаимствовал немножко от его стиля, но и нашел что-то свое персональное.
В течение второй половины шестидесятых и в начале следующего десятилетия Johnson не отсиживался дома, слушая записи блюзовых маэстро, а проводил много времени в клубах, наблюдая за игрой таких святил музыки, как Freddie King и Johnny Winter. Он побывал в таких клубах города Austin, как Jade Room, Vulcan Gas Company, New Orleans Club и его любимом Armadillo. Эти шоу были для него нечто большим, чем просто концерты, привлекающие его внимание. Ведь появление Johnny Richardson из Georgetown Medical Band, Tim Mings из New Atlantis, John Staehaley из Chain Gang, Pumpkin и Shepard's Bush было обычным делом для посетителей этих клубов.
Что же говоря о дальнейшем творчестве Eric Johnson, то он стал все больше и больше экспериментировать с инструментальной музыкой. Чему в основном способствовало влияние музыки Jeff Beck, а также его личное знакомство с Vince Mariani - местным музыкантом, который в дальнейшем стал настоящим наставником Johnson и с которым он проработал на протяжении достаточно большой части своей карьеры. Mariani познакомил его публике, вдохновил его на написание альбома. А также является соавтором Johnson по треку "Desert Rose" к альбому "Ah Via Musicom", который, кстати, он спонсировал.
Электромагнитный джазEric Johnson был примерно на середине пути своего музыкального развития, когда его потряс величайший удар. "Море надежд в музыкальном мире умерло, когда Jimi Hendrix погиб", - вспоминает с грустью Johnson, "И тогда настал такой период, когда гитара стала очень непопулярной, что проявилось на творчестве таких групп, как Yes и Emerson, Lake и Palmer, у которых гитара долгое время не появлялась на переднем плане композиций. В этом плане я не знал каким будет будущее в отношении гитарной музыки." Но смертью Hendrix все не окончилось. За год до этого распалась группа Cream. Derek и The Dominoes разлетелись как Земля и комета Галилея. И к тому же к 1973 году для группы Led Zeppelin настали по-настоящему тяжелые времена. К счастью для Johnson в 1973 году Chick Corea во главе группы Return To Forever выпустил альбом "Hymn of The Seventh Galaxy", который открыл для Eric мега-крушащий стиль, проповедуемый тогда все тем же Corea, а также Miles Davis (ученик John McLaughlin) и его группой. Это был пылающий беспрецедентный джаз-рок, включивший в себя фьюжн тенденции Jeff Beck и немного классического джаза, который Johnson ценил еще с детства.
"Эта запись была радикально нестандартной для того времени", - заявляет Johnson, "Тогда становился популярным кантри-рок, но я не хотел играть такую музыку. Хотя я и любил Willie Nelson и музыку такого рода, но меня это не вдохновляло как гитариста. Тем более что еще можно было играть тогда, как не фьюжн, являющимся визитной карточкой гитары. Это было для меня таким же обычным делом, как ходить в школу, потому что это возвращало меня к корням - прослушиванию джазовых записей, то есть их изучению." На протяжении следующего года Johnson учился фьюжну и учил этому свою группу, The Electromagnets, которая несмотря на то, что Austin был обыкновенным фермеровским городом в 1974 году была повсеместно известна. Но с другой стороны вне города все было иначе.
"Люди чаще всего попросту не хотели видеть нас в своем городе", - утверждает Johnson, "В то время если вы были из Техаса, то люди ожидали от вас каких-то кантри вещей. Тогда нам приходилось носить ковбойские бутсы, чтобы хоть как-то заинтриговать публику. Мы выступали на сцене одетые в ковбойские шляпы, и начали играть мелодии наподобие 'Weather Report', и тому подобное, что в принципе угрожало нашему музыкальному стилю." Но как бы то ни было, Electromagnets нашли своих фанов на обоих побережьях, и тогда они выпустили свой независимый альбом, который издавался на лейбле MusicMania и стоил $50. Но вопреки возрастающему беспокойству Johnson нашел для группы очень сложный и "интеллектуальный" материал, с которым они потом выступали на публике.
К 1976 году (за год до того, как коллектив Electromagnets распался) Johnson осознал, что настало время добавить вокал, и по этому поводу засел в студии, чтобы записать некоторый соло материал. Результатом он был достаточно доволен - "Поп-вокал был схож с тем, который я делаю и сейчас" - и это отправило проект Electromagnets в историю. После шестимесячного простоя, который дал Eric время заняться техникой игры, что было, между прочим, до "Go-Go" Kathy Valentine, он нашел себя, и опять, совместно с ритм-секцией Electromagnets (барабанщиком Bill Maddox и бас-гитаристом Roscoe Beck) встал на ноги. Тогда, все же, они совместно следовали мыслям Johnson (согласно его материалу), что уже не было похоже на фуюжн.
Взбираясь на пьедесталКогда Johnson в 1977 году подписал эксклюзивный шестилетний контракт с Bill Ham он стал не только настолько же известен как ZZ Top, но также вступил в элиту супер гитаристов вроде Stevie Ray Vaughan и Van Wilks. С демоном в руке, с растущей репутацией новичка города Dodge и с Bill Ham за своей спиной Johnson сделал очередной огромный шаг в своей карьере. Несколько позже, после записи дебютного альбома "Seven Worlds", настало время ожидать предложений. И такое предложение поступило: Eric Johnson заявил, что желает поучаствовать в новом проекте Joe Nick Patoski и Bill Crawford с участием Stevie Ray Vaughan.
"Может быть было бы лучше, если они сами попросили меня об этом", - говорит немного взволнованно Eric о проекте, "Я работал с людьми предлагающими здравые проекты, но в основном люди в Lone Wolf Management не хотели делать что-либо кроме проектов с большим именем, но в тоже время другие не хотели иметь с этим дело, так как предполагали, что это не принесет дохода. Вернее правильнее сказать, что это по их мнению нельзя было продать, что имело разницу в мире простых и супер сделок." Вице президент Lone Wolf Management - J.W.Williams подтвердил это, - "Eric безусловно озаглавил самый значимый проект, который когда-либо был у него. Мы видели в нем очень разностороннего человека, и мы даже не думали о том, что альбом плохо будет воспринят, так что мы заключили с ним наилучшую для нас обоих сделку. Вспоминая семидесятые можно сказать, что тогда было очень мало действительно сильных лейблов, и в данном случае мы не хотели, чтобы Johnson потерялся в этой суете. И надо сказать, что мы сделали правильный выбор. Мы даже не беспокоились о проекте, так как знали ценность Johnson."
Johnson опять говорит о проекте как о мысли начать все с начала, но продюсеры не видели в этом смысла, и ведь в конце концов решать что-то было не в его власти. Но запись альбома отложили, и все благодаря тому, что Ham не давал Johnson играть в клубах, чтобы как бы "создавать тайну". И это все сводило на нет Eric как гитариста - так было на протяжении целых шести лет, пока Johnson не смог разорвать контракт с Bill Ham. На протяжении этого времени Johnson давал редкие акустические концерты с другими гитаристами. Тем самым он терял тех фанатов, которые у него тогда были.
Периодические коммерческие гонки Bill Ham с другими продюсерами сделали его настоящим бизнесменом, зато Vaughan и Johnson постепенно шли на дно своей музыкальной карьеры. Johnson просто не знал что с этим делать. Несомненно он испытывал горечь об упущенных шести годах. "Все это время я пытался перебороть судьбу", - говорит Johnson без какого-либо воодушевления в голосе, "И в конце концов я сказал себе - 'Парень, это не имеет значения. Забудь об этом'. Меня не заботит то бремя, которое я несу на себе. Здравым для меня сейчас отразить это, освободиться и дать выход чувствам." Типичный Johnson представляет из себя спокойного, вежливого человека, свободного от всех негативных влияний, окружающих его повсеместно. Что между прочим не было заметно на альбоме "Seven Worlds", где проявился его строгий характер, отразившийся на музыке, разделившуюся на "достаточно хорошую" и "довольно старомодную".
Выход в светЭтого не случилось вплоть до 1984 года, когда Eric Johnson наконец-то увидел свет божий: контракт с Bill Ham истек. Не долго думая Johnson почти немедленно нашел место в Austin City Limits. Исполнение "Soulful Terrain" было акустическим трибьютом Jimmy Reed. Так же он записал раннюю версию "Cliffs of Dover" - прекрасную незабываемую мелодию, которая стала эталоном звука и исполнения Johnson. Безусловно прежние времена вечных расстройств сказались на содержании его композиций. И больше всего из всех на него тогда подействовал The Prince и его сумасшедшие мелодии.
Вся история началась с того, что Prince увидел шоу Austin City Limits, которое было представлено в 1985 году. Он немедленно позвонил на свой лейбл Warner Bros. и сказал, чтобы им следует познакомиться с этим техасцем, которого зовут Eric Johnson. И уже через месяц Johnson вступил в Warner Bros., на котором когда-то записывался сам Jimi Hendrix. "После этого Prince и я всюду околачивались вместе", - говорит смеясь Eric. "Шучу. Я никогда не подтверждал действительность этой истории. Я рассказал только о том, о чем слышал сам. Я думаю мне об этом рассказал кто-то из Warner. Может быть David Tickle, продюсер альбома "Tones", рассказал мне про это. Он говорит об этом для того, чтобы сделать рекламу, что ли." Все равно, было ли это все правдой или нет, но суть в том, что Prince протежировал Wendy и Lisa, записываясь в роли бэк-вокала на "Tones".
С отличным контрактом в руках, с новыми руководителями звукозаписывающей компании за своей спиной Johnson тем самым нашел свой путь, теперь уже не бездельничая. Он хотел раскрутить свои записи как можно сильнее, но опять встретил сопротивление со стороны руководства лейбла. "Они были напуганы до смерти", - рассказывает Johnson, "Я продолжал настаивать на своем, заявляя им - 'Почему вы не хотите позволить сделать мне это?' И они мне отвечали, - 'У тебя есть продюсер'. Тем самым они отказывали мне в возможности делать что-то самому, это было опять временем ожидания - год или больше."
Невозможность найти самому продюсера на стороне заключалась также в том, что многие хотели сделать его похожим на какого-то, кто был до него. Warner Bros. тоже хотели сделать его звук, как у кого-нибудь другого. Дюжина чужих мнений обложило его со всех сторон - они хотели, чтобы он согласился с ними до своего релиза. Это было примерное так: Они спрашивали его, - "Тебе нравится такой звук?" Он им отвечал, - "Я хочу сказать, что это хорошо, но это не есть я. Я не хочу копировать кого-либо. Я хочу только, чтобы мне сопутствовал хотя бы небольшой успех, который пришел бы ко мне благодаря большому количеству инструментала, длинным композициям и альбому, который я хочу наполнить различными стилями музыки." В итоге обе оппозиции сошлись на David Tickle, который тогда работал над проектом Split Enz's Wiatata, что очень впечатлило Johnson. Это действительно был выход из конфликта. После этого легендарный союз Tickle и Johnson засел в студии над альбомом "Tones" на долгих два месяца.
Первый блюзовый альбом"В настоящее время меня интересует, что такое происходило, что заняло так много моего времени?" - шутит Johnson, ссылаясь на свою студийную репутацию, "Я помню, когда я записывался постоянно говорил, 'О, David, извини, могу ли я перезаписать эту часть? Могу ли я перезаписать это?' И тем самым я думал, что я могу сделать альбом лучше, но David осознавал, что работа в студии была для нас очень дорогим занятием, так что мы должны были закончить как можно быстрее. И в некоторых моментах я так и говорил, - 'Надо отдать тебе должное - это правильно!'"
Хотя в других моментах (исключая, пожалуй, последние этапы сведения) Warner Bros. нравились мои записи - не совсем достаточно для того, чтобы раскручивать, но вполне достаточно для выпуска. Но несмотря на это, Johnson не видел этих записей в магазинах. Во время тура с Blue Oyster Cult и Steve Morse (он долгое время продвигал Johnson на сцену) Eric постоянно был окружен фанами, которые очевидно были очарованы его исполнением.
А Johnson тем временем был номинирован на Grammy в том году, когда он выпустил свой первый сингл "Zap". В то время отрицательная критика со стороны музыкальных изданий стихла и взамен ей пришла похвала. Но альбом был продан только тиражом в 50,000 экземпляров - довольно успешным в коммерческом плане, но не достаточно для того, что бы оставаться в рядах великих. После этого Warner Bros. разорвали с Johnson контракт, не выслушав даже его точку зрения.
Полностью свободен для действийВ то время, как Johnson было чуть больше тридцати он выпустил свой один единственный сольный альбом. Сказать, что он был расстроен этим значит ничего не сказать. Но это всяк было лучше, чем быть под попечительством Ham (или других продюсеров), да еще и быть скованным по рукам и ногам обязательствами, оговоренными в контракте. Но все-таки он нашел выход - Cinema Records дала ему полную свободу действий для записи своего второго альбома.
Это был шанс для Johnson возобновить полностью свою карьеру. Каждый может представить себе такого добродушного гитариста с блеском в глазах, поднимающего руки к небесам и хихикающего "О Боже, о Боже!". "Они сказали, что им нравится то, что я делаю, и что я могу делать, что пожелаю", - говорит Johnson, "И тогда я сказал себе - 'Боже, это здорово! Это мой шанс делать то, что я пожелаю.'"
Но к середине свой работы Johnson узнает, что Cinema теряет свои дистрибьюторские права с Capitol Records. Но к счастью для Eric он уже достаточно много успел записать, так что Capitol, которая имела права на его контракт, разрешает ему продолжить запись. Они так же оставили гитариста в покое, что на первый взгляд не является здравой идеей. "В моих руках была тогда вся работа связанная с гитарой, и я не отстал от них пока не убедил их в правильности своих идей", - объясняет Johnson, "Я буквально убеждал, убеждал и убеждал их, пока они не уяснили это".
"Я готов согласиться с людьми в том случае, если они предлагают действительно более интересные мысли. Но я никогда не достигну взаимодействия с людьми, если они не признают тот факт, что я достаточно хорош в своей игре. Поэтому я и настаиваю на своем", - говорит Johnson. После проведенных двух или трех месяцев над альбомом "Tones" Eric Johnson перешел к завершению своего последнего проекта, который занял пятнадцать месяцев работы по четырнадцать часов ежедневно - альбому "Ah Via Musicom". Он обычно брал трековую основу, зачастую не очень насыщая сам трек соло партиями, и в основном работал с усилителем, просиживая в студии долгие часы, ища тем самым нужный звук и отличный тон.
После выхода в 1990 году первого издания "Ah Via Musicom" многим казалось, что он так же не принесет большого коммерческого успеха. Но, вполне возможно, благодаря разнообразной критике со стороны литературных музыкальных изданий и не без помощи раскрутки Capitol Records альбом очень быстро взлетел в высь по количеству продаж. В результате также и непосредственных выступлений Johnson с такими песнями, как "Cliffs of Dover," "Righteous," "Trademark" и "High Landrons" альбом стал золотым, будучи проданным в размере более 800,000 копий. Позже альбом "Tones" был переиздан на радость фанам, и был продан по сегодняшний день в размере около 400,000 копий.
В конце всего этого Johnson решил отдать должное своим самым первым фанам из родного города, которые проголосовав за него, сделали его победу самой громкой (наряду с Joe Ely и Stevie Ray Vaughan) на вручении Austin Music Awards. Общенационально фаны США присудили ему звание "мастера своего инструмента" и в 1990 году читатели журнала "Guitar Player" принесли еще один сюрприз для Eric, назвав его "самым лучшим гитаристом", как, впрочем, и Steve Vai. Журнал "Musician" зачислил Johnson в сотню лучших музыкантов 20 века как лучшего гитариста.
В дальнейшем больше без ошибок. Наконец-то Johnson нашел ту арену, где его музыку услышали, начали ценить и дали создать своей собственный неповторимый образ. Он заполнил эту арену своими фанами, которые просто сума сходили от очаровательного техасца. Однажды после тура с Joe Satriani, который открыл для Eric Johnson дверь в инструментальный мир он убедился, что сможет сам спонсировать свой новый проект - концертный альбом. В одном из вопросов к Satriani, заданном в одном из интервью он сказал, что он нашел в игре Johnson что-то очаровательное и замечательное: Joe наблюдал в Eric буквально то, как будто тот играя, отрывался от земли, создавая во время своего выступления неправдоподобную ауру.
Говоря о наградах и титулах, которые в огромном множестве были присуждены Eric Johnson нельзя не обратить внимание на Grammy. Возможно эта награда на сегодняшний день является наивысшим откровением со стороны музыкального мира, признав Johnson величайшим музыкантом. Grammy он выиграл в 1992 году в категории "Best Instrumental Performance". "Я был откровенно удивлен", - говорит Eric о своей победе, которая стала для него настоящим подарком.
По материалам Austin Chronicle
Перевод: Виктор ГлеймСтатью бессовестно стащил отсель -
http://www.guitarplayer.ru/old/ericjohnsonИ ещё классная статья, про подписную модель Эрика 
