Габриэль Форе (Gabriel Urbain Faure) - Полное собрание камерной музыки [5+5CD] (1964-1999) [Flac|APE|Lossless]<Classical>

Чудесная музыка! Такая ясная, такая чистая,
и такая французская, и такая человечная!
Р. Дюмениль

Класс Форе был для музыкантов тем же,
чем был для поэтов салон Малларме...
Лучшие музыканты эпохи, за малым исключением,
прошли через эту замечательную школу элегантности и вкуса.
А. Ролан-Манюэль
ФОРЕ Габриэль (12 V 1845, Памье, деп. Арьеж - 4 XI 1924, Париж)
Жизнь Г. Форе - крупного французского композитора, органиста, пианиста, дирижера, музыкального критика - проходила в эпоху значительных исторических событий. В его деятельности, характере, чертах стиля сплавились особенности двух разных веков. Он принял участие в последних битвах франко-прусской войны, был свидетелем событий Парижской коммуны, до него доходили свидетельства о русско-японской войне ("Что за резня между русскими и японцами! Это омерзительно"), он пережил первую мировую войну. В искусстве на его глазах расцветали импрессионизм и символизм, проходили Вагнеровские фестивали в Байрейте и "Русские сезоны" в Париже. Но самым существенным явилось то обновление французской музыки, ее второе рождение, в котором принимал участие и Форе и в котором заключался основной пафос его общественной деятельности.
Форе родился на юге Франции в семье школьного учителя математики и дочери капитана наполеоновской армии. Габриэль был шестым ребенком в семье. Воспитание в деревне у простой крестьянки-кормилицы сформировало мальчика молчаливого, задумчивого, привило ему любовь к мягким очертаниям родных долин. Интерес к музыке проявился у него неожиданно в робких импровизациях на фисгармонии местной церкви. Одаренность ребенка была замечена и его направили для обучения в Париж в Школу классической и религиозной музыки. 11 лет пребывания в Школе дали Форе необходимые музыкальные знания и навыки, основанные на изучении большого количества произведений, в т. ч. старинной музыки, начиная с григорианского хорала. Подобная стилистическая ориентация отразилась в творчестве зрелого Форе, возродившего, подобно многим крупнейшим композиторам XX в., некоторые принципы музыкального мышления добаховской эпохи.
Особенно много дало Форе общение с музыкантом огромного масштаба и исключительной одаренности - К. Сен-Сансом, который преподавал в Школе в 1861-65 гг. Между учителем и учеником сложились отношения полного доверия и общности интересов. Сен-Санс внес в обучение свежую струю, познакомив своих учеников с музыкой романтиков - Р. Шумана, Ф. Листа, Р. Вагнера, до той поры недостаточно известных во Франции. Форе не остался безразличным к влияниям этих композиторов, друзья даже называли его иногда "французским Шуманом". С Сен-Сансом же началась дружба, длившаяся всю жизнь. Видя исключительную одаренность ученика, Сен-Санс не раз доверял ему заменять себя в некоторых выступлениях, позже посвятил ему свои "Бретонские впечатления" для органа, использовал тему Форе во вступлении своего Второго фортепианного концерта.
Окончив Школу с первыми премиями по композиции и фортепиано, Форе едет работать в Бретань. Совмещая служебные обязанности в церкви с музицированием в светском обществе, где он пользуется большим успехом, Форе вскоре по оплошности теряет свое место и возвращается в Париж. Здесь Сен-Санс помогает ему устроиться органистом в небольшой церквушке.
Значительную роль в судьбе Форе сыграл салон знаменитой певицы Полины Виардо. Позже композитор писал ее сыну: "Я был встречен в доме твоей матери с доброжелательностью и приветливостью, которых никогда не забуду. Я сохранил... воспоминание о дивных часах; они так драгоценны одобрением твоей матери и твоим вниманием, горячей симпатией Тургенева"... Общение с Тургеневым положило начало связям с деятелями русского искусства. Позже у него завязываются знакомства с С. Танеевым, П. Чайковским, А. Глазуновым, в 1909 г. Форе приезжал в Россию и выступал с концертами в Петербурге и Москве.
В салоне Виардо нередко звучали новые произведения Форе. К этому времени он сочинил большое количество романсов (в т. ч. знаменитое Пробуждение), привлекавших слушателей мелодической красотой, тонкостью гармонических красок, лирической мягкостью. Восторженные отклики вызвала скрипичная соната. Танеев, услышав ее во время пребывания в Париже, писал: "Я от нее в восторге. Может быть, это самое лучшее сочинение из всех тех, которые я здесь слышал... Самые оригинальные и новые гармонии, самые смелые модуляции, но при этом ничего резкого, раздражающего ухо... Красота тем удивительная"...
Менее удачно сложилась личная жизнь композитора. После разрыва помолвки с невестой (дочерью Виардо) Форе пережил тяжелое потрясение, от последствий которого избавился лишь через 2 года. Возвращение к творчеству приносит ряд романсов и Балладу для фортепиано с оркестром (1881). Развивая традиции листовского пианизма, Форе создает произведение с выразительной мелодикой и почти импрессионистической тонкостью гармонических красок. Женитьба на дочери скульптора Фремье (1883) и успокоение в семье сделало жизнь Форе более счастливой. Это нашло отражение и в музыке. В фортепианных произведениях и романсах этих лет композитор достигает удивительного изящества, тонкости, созерцательного удовлетворения. Не раз еще кризисы, связанные с тяжелой депрессией и началом столь трагичного для музыканта заболевания (болезнь слуха), прерывали творческий путь композитора, однако из каждого он выходил победителем, представляя все новые свидетельства своего незаурядного дарования.
Плодотворным для Форе оказалось обращение к поэзии П. Верлена, по словам А. Франса, "самого оригинального, самого грешного и самого мистичного, самого сложного и самого смятенного, самого безумного, но уж, конечно, и самого вдохновенного, и самого подлинного из современных поэтов" (ок. 20 романсов, в т. ч. циклы "Из Венеции" и "Добрая песня").
Самые крупные удачи сопутствовали излюбленным Форе камерным жанрам, на основе изучения которых он строил и свои занятия с учениками по классу композиции. Одной из вершин его творчества является великолепный Второй фортепианный квартет, полный драматических коллизий и взволнованной патетики (1886). Форе писал и крупные произведения. В годы второй мировой войны с особым смыслом для патриотов-французов звучала его опера "Пенелопа" (1913), многие исследователи и почитатели творчества Форе считают его шедевром Реквием с мягкой и благородной скорбью его песнопений (1888).

Любопытно, что Форе принял участие в открытии первого концертного сезона XX столетия, сочинив музыку к лирической драме "Прометей" (по Эсхилу, 1900). Это было колоссальное предприятие, в котором приняло участие ок. 800 исполнителей и которое проходило во "французском Байрейте" - в театре под открытым небом среди Пиренеев на юге Франции. В момент генеральной репетиции разразилась гроза. Форе вспоминал: "Гроза была ужасающая. Молния упала на арену прямо в место (вот совпадение!), где Прометей должен был высекать огонь... декорации оказались в плачевном состоянии". Однако погода улучшилась, и премьера имела ошеломляющий успех.
Огромное значение для развития французской музыки имела общественная деятельность Форе. Он принимает активное участие в деятельности Национального общества, призванного пропагандировать музыкальное искусство Франции. В 1905 г. Форе принимает пост директора Парижской консерватории и будущий расцвет ее деятельности несомненно является следствием обновления преподавательского состава и реорганизаций, предпринятых Форе. Выступая всегда защитником нового и прогрессивного в искусстве, Форе в 1910 г. не отказывается стать президентом нового - Независимого музыкального общества, организованного не принятыми в Национальное общество молодыми музыкантами, среди которых немало учеников Форе (в т. ч. М. Равель). В 1917 г. Форе добился объединения французских музыкантов путем введения независимых в Национальное общество, что оздоровило атмосферу концертной жизни.
В 1935 г. друзья и почитатели творчества Форе, крупнейшие музыканты, исполнители и композиторы, среди которых было немало его учеников, основали Общество друзей Габриэля Форе, пропагандирующее среди широкой аудитории музыку композитора - "такую ясную, такую чистую, такую французскую и такую человечную".

Творческие портреты композиторов. — М.: Музыка. 1990.

Первый фортепианный квартет (1879) Форе, да и вообще, вся его камерная музыка подтверждает, что французский композитор был наделён удивительным мелодическим даром. Кроме того, он первым из французов поднял камерно-инструментальную музыку до уровня симфонической, превратив тот же квартет в концерт для фортепиано и струнных. Форе открыл своим творчеством период обновления в музыке Франции (так называемую "Прекрасную эпоху") переступив черту традиционного романтизма - классические образы Шумана и Сен-Санса подвергаются у Форе импрессионистскому осмыслению. Расширяется арсенал используемой гармонии - от минорной и мажорной пентатоник до фригийского и миксолидийского ладов. Его лучшие мелодии напевны, в них сказалось воздействие вокальной лирики самого Форе и григорианских песнопений. В строении цикла Форе следует извечной бетховенской концепции движения "от мрака к свету" - мрачные мотивы противопоставляются светлым, лёгким, радостным, однако они тоже расцвечивается новыми красками - полутонов-полутеней-полунамёков, сочетанием диатоники и хроматики. Воздушная невесомость новых образов, созданных Форе становится антитезой конструктивной плотности. Борьба этих двух начал - мрака и света, определённости и невесомости и составляет содержание сочинений Форе. Исход борьбы этих начал представлен в финале квартета, открывающимся ликующе-восторженной мелодией. Как на волнах несомая в ликующих взлётах арпеджио, она предстаёт в ослепительном блеске аккордовых ритмов партии фортепиано. Звонкой лидийской каденцией заканчивается эта камерно-концерная симфония торжества и радости.

Второй фортепианный квартет (1886) - самое своеобразное сочинение раннего Форе. Кажется всё сконцентрировалось в этом причудливом, полуреальном-полумиражном произведении: и страстная привязанность к жизни, и первые видения смерти, и светлые воспоминания о детстве, омрачённые горечью утраты близких, - и над всем этим вулканическая стихия круговорота танца. Во втором квартете в новом качестве предстают три важнейших стилистических компонента музыки Форе: во-первых - модальная изменчивость, гармоническая красочность, и полифоническая насыщенность мелодического языка, во-вторых - полиритмическая раскованность и гибкость построений и, в-третьих - композиционная монолитность музыкальной ткани. Как гимническое песнопение во славу жизни предстаёт в хоровом унисоне струнных тема главной партии первой части, интонационно навеянная началом фортепианной сонаты g-moll Шумана. Неповторимый облик теме придаёт её вполне современная сложноладовая основа, подсказанная старинной доклассической мелодикой и позднеромантической гармонией с преобладанием фригийского оттенка. 2я часть квартета - инфернальное скерцо, отмеченное остинатностью ритма, вихреобразностью мелодического движения, указывающего в этой бешеной "фарандоле" на влияние листовских образов, ставших традиционными для скерцозной музыки (к примеру, у Бартока). В третьей части квартета воображение Форе снова черпает вдохновение в образах музыки Листа - нежнейшая колыбельная, убаюкивающая тихим и мягким колыханием полна отзвуками "Утешения". Невесомость, эфемерность звучаний фортепианных арпеджио и засурдиненных струнных переносят слушателя в дивное миражное царство. Неистовость танцевального движения финала, главная тема которого отличается стремительностью и энергией восходящего движения, сродни Мефисто-вальсу. По окончании второго квинтета Форе принялся сочинять третий, но замысел был отложен на полтора десятилетия. В итоге Третий фортепианный квартет стал 1м фортепианным квинтетом

Первый фортепианный квинтет (1891-1905), написанный Форе в зените творческой славы отмечен мерным ритмическим движением музыки, полной душевного равновесия и спокойствия. Начало первой части квинтета подобно "Аве Марии" Баха-Гуно. Это прекрасный образец фореевского ровного пения - тихие перезвоны фортепианных арпеджио и унисонная мелодия струнных, уравновешенная, но ладово-переменчивая в оттенках эолийского, дорийского и лидийского ладов. Тень скорби вносит в эту краткую и умиротворённую мелодию надежды грустную ноту. Но тем динамичнее порыв к преодолению страдания. Побочная партия закрепляет в интонационно-тематическом комплексе черты мажорной просветлённости и хроматической утончённости. В репризе полностью господствует главная тема, звучащая пылко и мужественно. Во второй части возникает потрясающая по красоте бесконечная мелодия, в среднем разделе приобретающая черты светлой воздушной мечтательности. Финал квартета - новый контакт с искусством Бетховена. Многие сравнивали его мелодию то с "Одой к радости" из Девятой симфонии, то с пьесой Рамо "Радостная". Только у Форе более размеренно-величавая поступь и более богатая ладовая шкала. Полимелодическая ткань последних страниц квинтета полна подлинно юношеской гармонической свежести.

Второй фортепианный квинтет (1921) - одно из высших достижений позднего Форе. По свидетельству Шарля Кёклена, им восхищались все от Роже-Дюкаса до Жоржа Орика и Франсиса Пуленка. Начальная размашистая и энергичная фраза навеяна аттической мелодией "Пенелопы". Но этот величественный порыв умеряется грацией ритмических отклонений. Уже в следующей фразе на первый план выступает григорианская мягкая плавность. Неторопливое развитие темы подготавливает построенную на интонациях Улисса побочную тему первой части, окутанную нежными переливами прозрачной фортепианной фактуры. В коде объединяющей все темы гармоническое сопровождение чарует гулом колокольного перезвона (излюбленный композитором образ радостного ликования). Во второй части - Скерцо - этот гул переходит в ослепительный каскад звучаний. Скерцо основано на свободном неожиданном противопоставлении и капризном контрапунктическом переплетении стремительных гамм, поющих гимн жизни. В иную атомосферу личных печальных размышлени переносит третья часть, начинающаяся с нежного Ламенто. Утешение несёт вторая, хоральная мелодия, заключение которой просветляет печаль. В финале движение приобретает характер вальса-каприса, в круговороте которого звучат темы предыдущих частей. Венцом всему развития является торжественно ликующий аккорд, напоминающий нам о концовке оперы "Пенелопа" - гимне Зевсу.

Первая скрипичная соната Форе (1876) стала хронологически первым шедевром французской камерной музыки периода обновления. Открывающая сонату главная тема построена в виде гибкого перехода от нежной и порывистой шумановской по характеру мелодии к её минорному завершению, полному бетховенской напористости и энергичности ритма и движения. Последующие разделы лишь развивают внутреннюю контрастность исходной мелодии. В следующих частях двуплановость подчёркивается уже с помощью гармонии, отчего лирическая баркаролла 2й части и скерцозная тема 3й части приобретают черты тонкости, изысканности, ритмической пикантности. Финал концентрирует в себе всё предшествующее интонационно-тематическое развитие и является кульминационным моментом в раскрытии двух контрастных сторон единого образа.

Во Второй скрипичной сонате (1916) обнаруживается связь с тематизмом "Пенелопы" - основные лейтмотивы оперы подвергаются переосмыслению в аспекте пережитого потрясения - событий первой мировой войны. Композитор выстраивает обобщённый план ожесточённой борьбы, одушевлённый верой в освобождение. Экспозиция, разработка и реприза первой части предстают как ряд батальных эпизодов. Но чем яростнее воинственный пыл, тем мощнее призывы к сопротивлению и тем увереннее чувство победы. В основу второй части положен материал Анданте из неизданной симфонии. Музыка этой части полна ласковой нежности. Желанный мир несёт музыка финала, в которой гнетущие мотивы первой части преобразуются в лёгкое и радостное движение по кругу в форме рондо, и в итоге - подъём к вершинам радости.

Первая виолончельная соната (1917) венчает военный цикл Форе. В ней также используется материал из незавершённой симфонии d-moll. В этой сонате предельно обострён контраст между ритмом, буйно-необузданным до жестокости, и мелодией, певучей, пластичной и проникновенной по тону. В образную ткань включены приметы военного времени - тревожная барабанная дробь в конце первой части, которая в финале звучит экстатически-просветлённо.

Вторая виолончельная соната (1921) проникнута чувством элегической примерённости, в ней нет ожесточённых вспышек ярости как в первой, но нет и льющейся через край радости. Средняя её часть представляет собой транскрипцию "Погребального песнопения", посвящённого 100-летию со дня смерти Наполеона. Канон этого Анданте полон просветлённого величия. Крайние части цикла покоряют своей мелодичностью - гибкой, непрерывной и драматически-экспрессивной в начальном Аллегро, и лёгкой, импульсивной в вакхически полётном финальном Аллегро виво.

В Фортепианном трио (1923) неожиданное иронично-насмешливое преломление получает извечная драма человеческой жизни и смерти. Лишь на первый взгляд в нём всё кажется привычным - лирико-драматичная первая часть, элегичная вторая. При внимательном же вслушивании в музыку трио обнаруживается особая лейтмотивная значимость. Тонко и неприметно подготавливается в первых двух частях сюрприз финала - знаменитая фраза "Смейся, паяц!" из оперы Леонкавалло - на её основе строится скерцозная тема: рыдание переходит в смех, который звучит как вызов композитора судьбе, смерти и старости.

Струнный квартет (1924) Форе достойно завершает блестящую историю французской квартетной музыки периода обновления, представленную именами Франка, д'Энди, Дебюсси, Шоссона, Равеля, Ропарца. Стиль его первых двух частей - строго контрапунктический, предельно выразительный, лишённый украшений. Финал, наоборот имеет лёгкий и шутливый характер. Главная экспрессивная тема 1й части заимствована из неизданного юношеского скрипичного концерта, во второй следует её инверсия. Воспоминания юности, выдержанные в мягкой, нежной и проникновенной гамме чередуются с ритмически напряжёнными скорбными медитациями. В финале наступает драматический перелом - переход от минора к светлому мажорному мотиву просветления. Последние страницы квартета, написанные за полтора месяца до смерти композитора поражают большой силой и внутренней энергией в утверждении жизни.

Среди других камерных сочинений Форе пьесы для скрипки и фортепиано - Колыбельная, Op. 16 (1880), Анданте, Op.75 (1897), Концертная пьеса (1903), Романс, Op.28 (1882); пьесы для виолончели и фортепиано - Элегия, Op.24 (1883), Бабочка, Op.77 (1884), Серенада, Op.98 (1908); Концертная пьеса для флейты и фортепиано (1898).

Очень красива Фантазия для флейты и фортепиано, Op.79 (1898), музыка, которой, обогащенная старинными ладами и частыми модуляциями, привлекает неповторимым сочетанием изысканности и строгости, изящества и простоты.

Форе написал также несколько сочинений для фортепиано в 4 руки, среди которых популярнейшая шестичастная сюита "Долли", Op.56 (1893-96), где Форе с любовью воссоздаёт, подобно Шуману в 'Детских сценах', мир детских забав, образы безискусственной радости. В этом детском цикле легко узнаётся почерк композитора - в мягких постепенных очертаниях мелодическо линии ("Колыбельная"), в изящной изобразительности синкопированного ритмического рисунка ("Мяу"), в струящихся прозрачных арпеджио контрапунктически выразительной гармоническо фактуры ("Сад Долли"). Психологической правдивостью покоряют следующие пьесы - четвёртая ("Китти-вальс") и пятая ("Нежность"), некоторыми приёмами напоминающие балетную музыку. В последней пьесе цикла ("Падеспань") - яркой жанровой зарисовке, навеянной образами Испании, манера Форе предвосхищает Равеля

Известна также 4х ручная фортепианная пьеса "Сувенир из Байрейта", фантазия в форме кадрили (1888) - шуточный парафраз на темы "Кольца Нибелунга" Вагнера (своего рода пародия на всеобщее вагнерианство и вызов кружку Франка), и два переложения оркестровых сочинений - Симфоническая интермедия (1864) и Симфоническое аллегро, Op.68 (из сюиты op.20, 1873).