Marc Bolan & T.Rex - Born To Boogie [2016, Glam-Rock, Blu-ray, 1080i]

BORN TO BOOGIE: THE MOTION PICTURE
EXTRA FEATURES:
Original Theatrical Trailer
The 'Premier' version
The Matinee Show
Telegram Sam 2016 Promo Video
Apple Outtakes
Newspaper Cuttings Gallery - available to view on a computer in Adobe PDF format
Marc Bolan - Vocals and Guitars
Mickey Finn - Hand Percussion, Congas
Steve Currie - Bass
Bill Legend - Drums
--------------------------
Programme
"THE DAY THAT POP CAME BACK"
Marc Bolan/the poet-singer-Superstar who'd changed the course of pop during 1971, was bumping and grinding on the Wembley stage. The ten-thousand strong audience, mostly teenage girls in various states of hysteria, was on its feet and in full voice. Crouched down just a few feet away from Bolan, his eyes trained on the era's most extraordinary pop phenomenon, was Ringo Starr. The ex-Beatles drummer turned filmmaker was capturing 'the one-man Beatle' at his creative and commercial peak.
Beatlemania was a black-and-white memory specked with dust. Now, in the glittering, Technicolor spring of 1972, Britain was experiencing its first genuinely new pop phenomenon in almost a decade. "We've done in a year what took the Beatles four years," whooped Bolan mischievously.
Some, inevitably, called it Bolanmania. Others plumped for T.Rextasy, Glitter Rock and, lately, Glam Rock. Bolan preferred Cosmic Rock, but his fast-changing sound and style went way beyond that.
While critics wrestled with word games, Marc Bolan was busy blurring the roles of the rock musician and the pop star, the pin-up poet and the teen idol, the artificial creation and the artist. All these elements and more are spectacularly captured in Born To Boogie, the long-lost concert film ("with surrealistic overtones", it was claimed at the time) now beautifully restored to recapture a remarkable moment in music history. Made with Beatles money, created by one of pop's great minds and performed by the biggest band in the land, the film - like the shows - is dominated by 24-year-old Bolan, whose voice, face, words and music fill virtually every frame of this delicious, sometimes daft, always extraordinary 65-minute homage to the first - and many would say most convincing - 70s Superstar of them all.
"Everyone [at Wembley] was an artist and helped create a piece of art," Bolan insisted in the aftermath of the concert that forms the basis of the film. "If there's going to be a rock'n'roll history, it'll go down in it. That was the end of an era for me, that concert."
Right on all counts.
Popcorn
Bolan's 'era', twelve T.Rex-dominated months that shook the pop world, had begun when 'Hot Love', the newly named and now four-piece band's second single, refused to budge from the top of the UK singles chart for six weeks during spring 1971. The debut T. Rex 45, 'Ride A White Swan', almost got there too back in January, but had been pipped by a seasonal novelty record by 'Dad's Army' actor Clive Dunn.
'Hot Love' was confirmation that 'Swan' had been no flash in the pan. With the song's warm rock band sound and insistent, upbeat chorus, Bolan's four-year apprenticeship as an underground scene sideshow came to a stunning, largely unpredicted end. Since summer 1967, Bolan had enjoyed some success as a cross-legged curio fronting fragrant two-piece Tyrannosaurus Rex, whose bongos-and-battered-acoustic rock'n'roll delighted John Peel and certain elements among the freaked-out late '60s hippie audience. But after four albums, and with the rock world changing fast, Bolan's atavistic love for rock'n'roll and mass acceptance returned.
"I never lost that feel for pop," he told Melody Maker's Chris Welch in August 1971. "It was always there." He'd also sensed that times had changed. "There was the quiet period, flowery and peaceful," he continued. "But I don't feel that way anymore. It's not a very peaceful world. I want to boogie - but with good words as well."
That word - boogie - peppered Bolan's interviews throughout 1971, as he explained his transformation from cultish anti-hero into pop phenomenon. Liberated from the proscriptive remnants of the muddied, muddled counterculture, Bolan rejoiced in his new role as a bona fide pop star, a part he'd been rehearsing for ever since hearing about Elvis Presley back in the mid-'50s. With The Beatles defunct, and counterculture icon Jimi Hendrix dead, Bolan, an avid consumer of pop culture, sensed the vacuum at its heart. After so long in the wilderness (he released his first solo single in 1965), the one-time mod-on-the-make seized his moment. Everything changed with 'Ride A White Swan'. Now everything in Bolan's world was fast, "fun" and "funky". Now, with the bit between his teeth, he was able to transmit this new-found energy through his work. Now he was making hit pop singles and, in 1971's Electric Warrior, a hugely successful and respected rock album.
"He was like a man on fire in the studio," says Tony Visconti, who'd been producing Bolan since 1968 and had pieced together Electric Warrior from sessions recorded on the hoof while T.Rex toured the States. "I've never worked with an artist like that in my life."
Months earlier, Bolan had seemed like a going-nowhere relic still dreaming of the eternal Summer of Love. Now, he was a changed man, a mass market mystic with a mission to reawaken pop from its post-'60s slumber. This he did by reviving the simple formula of Fifties rock'n'roll - musical directness, memorable lyrics, visual flamboyance and teenage audiences - giving it a new twist, part hippie mystic, part Hollywood vamp. Marc Bolan was a different kind of male pop star - beautiful, sexually ambiguous and aestheticised to the nth degree. More than a singer, a musician, even a poet, Bolan was an objet d'art, plucked from the pages of history to signpost a future of bop, sparkle and teenage dreams.
By January 1972, and with five successive Top 2 hits (including three Number Is) under his belt, Bolan had become the biggest star in Britain. He was also making inroads into continental Europe, and about to unleash the million-selling, Top 10 chart hit 'Get It On' (retitled 'Bang A Gong' there for typically prurient reasons) on the States. EMI had just given him his own record label. Even the milkman knew his name. Mission accomplished? Hardly.
Marc Bolan boogied. Called himself an Electric Warrior, a Jeepster, a Warlock Of Love. Deeper down, with perhaps more than a little romantic fatalism, he saw himself as "a rock'n'roll James Dean". The ultimate untamed youth of 1950s Hollywood had been killed in a car accident on Bolan's eighth birthday. He'd not forgotten it. Lights, Cameras, Action...
Matinee
By the time Ringo Starr - by now Managing Director of Apple Films Ltd - hit him with a film proposal, in late January/early February 1972, Bolan had already been inundated with movie offers. This one proved irresistible.
"Marc and I had this meeting with Ringo over at Apple," Marc's then manager the late Tony Secunda once told me. "We were chatting away and Ringo said, 'Well, Marc, how much are you worth?' Marc says, 'Oh, about eight million at the last count. It could be ten.' Ringo said, 'Shit man, you're worth twice as much as me!' We cracked up."
Ringo's initial idea was, according to Marc, a "How they worked, how they lived" series of documentaries featuring him, footballer George Best and actors Elizabeth Taylor and Richard Burton. That idea was soon scrapped, not least because Bolan had an upcoming Wembley show that would make an ideal and irresistibly commercial vehicle for Ringo and Apple Films Ltd. Later adverts for the gigs (a second show was quickly added due to demand) proudly boasted: "Being filmed for posterity!"
Marc and Ringo were a great match. Bolan had always regarded himself as one of the chosen few, comparing himself with everyone from the gods of Greek and Roman antiquity to Bob Dylan and The Beatles. "Lennon, McCartney, Jagger, all the dudes'll give me five minutes, man," he said at the start of '72. "I'm different, like them. I'd always known I was different, right from the moment I was born." Born to boogie, naturally.
For his part, Ringo had long grown tired of groups "that couldn't project themselves past the front row". He had little sympathy with those "Bolan Sells Out!" flat-earthers who deluged the music press with letters lamenting the passing of "the wonderful wizard of Notting Hill Gate". The one-time Teddy Boy turned Beatle loved the brash, buoyant Bolan, the small guy who couldn't help but think big. "He struts, man, and I like that about him a lot," Ringo told Disc's Andrew Tyler. "He comes in with an acetate saying 300,000 in five days, Number 1 in two weeks. It was just fantastic for me that this guy with so much confidence could just come striding in."
Ringo Starr already had considerable experience of the film industry, as a Beatle, an actor and an aspiring director. The pair bonded over their love for vintage rock'n'roll records and Hollywood bad guys, a 50/50 deal was struck between Apple and Bolan's Wizard Artists company, and they hastily began planning their film. The working title was T.Rex In Concert.
A keen cineaste who had also seen virtually every rock'n'roll film ever made, Bolan was probably the first to suggest developing the film into something other than a simple, no-frills concert documentary. Even before Elvis Presley, Cliff Richard.and the skiffle boom revolutionised his life, he'd been a regular at the ABC in Lower Clapton Road and The Regent in Stamford Hill, north east London. "The cinema really fired Marc's imagination," brother Harry Feld told me many years ago.
Bolan knew that all major rock'n'roll stars end up on screen at some time in their careers. From Elvis and Cliff Richard (whose Summer Holiday he adored) to The Beatles, no pop idol had truly made it unless they had a film credit to their name. "I'm becoming a star of the silver screen," he said proudly during the making of Born To Boogie ... "Elvis Bolan". He meant it, too.
As the ideas piled up, some daft, others grandiose, the main concern during February and the first two weeks in March was to make sure that everything was prepared for the two concerts, booked for 18 March 1972 at the Empire Pool, Wembley. Ads were placed, and the tickets - priced at a reasonable 75p - quickly sold out for both performances, a 5.30 matinee and the 8.30 evening show, through the Harlequin chain of record shops.
Back from the States at the end of February, T.Rex made a hasty five-day visit to The ('Honky') Chateau recording studios, just outside Paris, where they laid the basis for The Slider, returning on 12 March for a week's rehearsal at a cellar studio in Victoria. By the middle of the month, everything was set for Bolan's greatest transformation - from the darkened, post-war stalls of The Regent in Stamford Hill to the brightly lit stage of the most prestigious rock'n'roll venue in Britain.
Intermission
"I was just gawking, cos I loved him up there. He's exciting and just to see all those people dressed like him again ... We were all trying to deny it but... it is showbiz. When we get up there on stage, we're just the same as Hedy Lamarr.''
RINGO STARR, 1972
Main Feature
By early afternoon on Saturday 18 March, the Empire Way route to the venue was alive with anticipation. Coachloads of teenagers bussed in from all parts of the country jostled with a smattering of inquisitive older Bolan fans and a few trouble-seeking, leather-clad Teddy Boys zipping around on their bikes. Some younger fans arrived with a parent in tow. Shifty looking characters yelled out "Tickets! Only £3!". Others dished out unofficial posters and programmes at 40p a pop.
The place was awash with feather cuts and Bolan perms, Smiley badges and star-shaped patches sewn onto denim. And glitter. Handfuls of it. "The Beatles and the Stones may have had similar scenes," wrote one reporter, "but even they could never have induced bullet-headed toughies with flat noses and bovver boots to wear stick-on gold stars round their eyes."
Built to host swimming and ice-skating competitions during the 1934 Empire Games, The Empire Pool was no stranger to screamagers. The Monkees performed there in 1967 (Bolan was a cynical observer that night); before that, the Pool hosted the annual New Musical Express Pollwinners' concerts. Back in November 1965, the young, Dylan-inspired Marc Bolan had played a brief, barely noticed set at the Glad Rag Ball. More recently, in November 1971, Led Zeppelin had hosted two sell-out shows at the 10,000-seater venue, no doubt the inspiration for Bolan's then manager Tony Secunda to book the place for the March shows.
Despite the size of the venue, with a large ground-floor section in the middle and upper stalls all around, the stage was relatively small. Tony Visconti, who recorded the show on the Rolling Stones' Mobile parked outside the venue, remembers there being little call for a big stage production. "Marc said, I don't need props, I'm Marc Bolan. I've got these clothes, I've got this guitar, I've got chutzpah..." One ten-foot cardboard cut-out (echoes of Bolan's teenage modelling days when he was a cut-out for the John Temple clothing chain), and two large photos sufficed, plus a basic lighting rig. Drummer Bill Legend wasn't even afforded a riser for his kit. Similarly low-key was the support act, Quiver, whose soft-rock set (performed with the Bolan triptych behind them!) was greeted with mild applause, mainly because their departure signalled the imminent arrival of the main event.
The afternoon show had been a virtual warm-up for T.Rex, who retired backstage to refresh their all-important parts with that miracle mix of beer and tension, knowing that the evening show was the big one. (The rediscovery of the original footage for both shows reveals that while the band performed far better at the 8.30 show, the reflexes of the cameramen left something to be desired after the intermission.) Out front, DJ Emperor Rosko, all dressed up like Vegas Elvis, was fading out The Drifters' Saturday Night At The Movies and, at Bolan's request, cueing up Betty Wright's recent US Top 10 hit, Clean Up Woman. The moment that Tony Visconti says represented "the apex of my career - and his", was about to begin.
"Are you READY?" Rosko roared. "YEAH!" countered 10,000 fans, whose screams became an intrinsic part of the event, as if Bolan and his band were playing to an enormous flock of famished seagulls. As an enormous fan himself, Bolan had seen everyone from Eddie Cochran and The Who to Jimi Hendrix and Syd Barrett's Pink Floyd in his home city. This was the homecoming concert he'd always dreamed of. Among those eagerly awaiting his appearance were his bemused but demonstrably proud parents, Simeon and Phyllis Feld.
No one is disappointed. Bolan, his chalk white face framed by long, frizzed-out hair that he shakes occasionally like a cat after a rainstorm, looks every bit the post-Beatles Superstar. He points, Jagger-style, at faces in the crowd, makes Pete Townshend-style leaps, sways and swerves, rocks back and forth on his heels, knocks his knees together and, in another nod to his musical master Chuck Berry, duckwalks across the stage. The audience, predominantly girls but by no means exclusively, wave scarves and souvenirs. Some are open-mouthed and virtually static in disbelief. Others sing along, moving and grooving to the music. All gaze longingly at Prince Charming.
The aged, uniformed commissionaires struggle to maintain order at the front, where the crash barriers begin to buckle, prompting Bolan to utter, quaintly, "If anyone's getting hurt, just give me a wave". The authorities threaten to stop the show, but Bolan soon restores order. Most return to their seats - to stand on them. "Marc Bolan certainly holds a frightening amount of power," remarked Sounds' Steve Peacock, but then so do the fans, as Bolan always acknowledged. "Without them, I'm just a poet," he once said. "With them I'm a rock'n'roll star."
Sandwiched between the opening 'Cadilac' (a B-side and a remarkably brave choice to begin the show with) and the encore of Eddie Cochran's 'Summertime Blues', were all the recent hits, plus a three-song acoustic set, a regular feature of T.Rex's set throughout Bolan's career. "I think he felt he owed that to the fans who loved him when he was just an acoustic guitar player [with] Tyrannosaurus Rex," Visconti says. On this occasion, Marc's Epiphone is slightly out of tune, but that does nothing to impair the intimacy of the acoustic interlude, punctuated, inevitably, by cries of "Marc!... MARC!!!" '
As he straps on his white Stratocaster for the run-in, several fans make heroic dashes towards the stage. "I was worked off my feet," road manager Mick 'Marmalade' Grey told me back in 2002, "so much so that Marc later teased me that I was trying to steal the show from him!" Bongo player Mickey Finn, whose fine cheekbones and aquiline profile always gave him the appearance of an up-and-coming Italian film star, comes into his own towards the end of the set, raising the pace during the lengthy rhythmic jams around 'Hot Love' and 'Get It On'. Drummer Bill Legend and bassist Steve Currie might have looked disinterested, like Glam Rock's answer to the Stones' Charlie Watts and Bill Wyman, but in concert the pair came into their own, holding the T.Rex sound together. "Bill was the heart of the group," insists Visconti.
As the final strains of 'Summertime Blues' faded, 10,000 sweat-drenched souls filed out, some in tears, many reprising the "la-la-la la-la-la-la" coda of 'Hot Love', and a handful of lucky ones clutching tiny tambourines tossed into the crowd near the end of the show. Others headed for the stage door. "T.Rex fans are the craziest I've ever seen, and that includes Beatles and Bowie fans," reckons Visconti. "After the show, we had to get Marc out and into a waiting ambulance. We had two limousines but these were decoys. We figured the fans would go around the limousines waiting for him to come out but they were smart. They were waiting at the ambulance ..." In the inevitable melee that followed, the camera capturing Bolan's dramatic departure was smashed, and the film inside lost forever.
Ringo, who personally filmed the performance from the front of the stage, called it "a super whizz show". Marc too was delighted with the results. "After seeing the film of the concert, I can't think of any likely comparison to us except Ringo and the dudes!" he declared with characteristic aplomb.
The following week's edition of Melody Maker concurred, comparing the scenes with the heady days of The Beatles and declaring, in large bold type: "BOLAN MANIA HITS NEW PEAK". It was, screamed rival weekly New Musical Express: "BOLAN'S TRIUMPH".
Director's Cut
With the Wembley material - shot on five separate cameras - in the cans, Marc and Ringo began to cook up a series of vignettes to intersperse between the concert footage. "They were both into Federico Fellini, whose films 8 1/2 and Satyricon were kind of surrealistic," says Visconti. "Surrealism was the buzz word in those days..."
Bolan later admitted, "I just went onto the set each day with things written on bits of paper and matchboxes. We took it from there." "It evolved," confirms 'production' person Tim Van Rellim. "I said to Ringo, What about a script? He gave me a bit of paper with a few notes scribbled on it." Much of the three remaining elements of the film was improvised. "There was no production schedule at all," says Visconti. "It was like, I think we've got this place, let's shoot tomorrow ..."
The first 'place' they found was Denham airfield in Middlesex. A 1960 Ford Galaxie was purchased for £200 and driven down from Leicester. On the day, Marc took the wheel for the first and only time in his life, though in the film it's Ringo - dressed as a Dormouse - who's at the wheel as the car makes its long, slow drive into view. The central scene, where the pair try in vain to recite a simple lyric exchange that begins "Some people like to rock.. was off the cuff, as Van Rellim confirms. "They just couldn't get it together," he says, adding that the scene summed up the mood throughout the making of the film. "The whole experience was a great deal of fun," he says.
While virtually every scene shot for the film was used in some form or another, Van Rellim states that a dream sequence was also filmed at the airfield, but later scrapped because "we didn't feel it worked".
Probably some time in April, Elton John announced that he had some free time and was keen to join Marc, Ringo and T.Rex for a supersession. The basement studio at Apple, based at 3 Savile Row, in London's West End, was promptly booked - an impromptu arrangement which meant that Tony Visconti, who was working on a Gentle Giant album at the time, was unable to oversee the session. Keith Morris, the film's official stills photographer, did make it along, and took the famous shot of Bolan astride a stuffed tiger. "It was like a 10-minute session during a break," he remembered. "Marc just said, 'Let's do something on that tiger,' and from that you get an album sleeve. [Great Hits, 1973]."
The real meat of the Apple session was a remarkable version of 'Children Of The Revolution', a song still four months away from its release on 45. Ringo, whose drumming style wasn't unlike Bill Legend's rock'n'roll-inspired playing, sat in on a second kit, lending the song additional power, while Elton John (with real hair!) attacked the piano like he was London's answer to Jerry Lee Lewis. "I like playing back a bit," Bolan explained later. "I'm not an egomaniac."
Marc gooned around inside a grand piano, Ringo wore a clown's outfit, the set created from Mylar gave the proceedings a shimmering, mirrored effect, while all around the musicians were a variety of stuffed animals - birds and a zebra joining the aforementioned tiger.
The final day's shooting took place on 24 April at John Lennon's empty Tittenhurst Park mansion in Ascot. By now, Ringo had dispensed with his distinctive mullet hairstyle, and the cast arrived in a fleet of cars dressed in a manner befitting a traditional English garden party. First to arrive was actor Geoffrey Bayldon, a national treasure thanks to his starring role in the children's television series, Catweazle.
"I had not the vaguest idea what it was about at all, nor did I know that it was John Lennon's house, but I was intrigued immediately," the actor recalls. "It was like no other shoot I'd ever known because everybody was so laid back and so happy." The incentive for Bayldon was that he'd be serving hamburgers from Fortnum & Mason, though as Tim Van Rellim now admits, "I can't remember where they came from, but I do know they weren't from Fortnum & Mason." Bayldon had a wonderful time nevertheless, reciting one of Bolan's poems to camera [Union Hall], and enjoying lunch in Lennon's opulent, if oddly deserted mansion.
Marc's wife June Child, and sometimes stylist Chelita Secunda, who manned the Bolan office, dressed up as nuns (together with the male and distinctly bearded Hilary Gerard) for what was referred to as 'The Mad Hatter's Tea Party'. Mickey Finn, playing the part of a jam-quaffing vampire, virtually upstaged them. The centrepiece, though, was an acoustic medley of four songs featuring Bolan accompanied by a string quartet. "Marc didn't know what he was going to do, so the string players had no music to read from," Visconti remembers. "We put up four pieces of paper for them, but they were actually playing nothing." The string players later overdubbed real parts in the studio.
With all the footage in the bag by the end of May, T.Rex took off on a short, four-city British tour in June, before Ringo and Bolan entered Twickenham Film Studios where they spent much of July editing and working on the mix.
By mid-September, Ringo flew out to New York (T.Rex were back in the States on tour) with a finished version for Bolan to approve. "I am super-pleased with it," Marc said. "It's the first film I've seen that, if I was a fan of somebody, I'd want to scream in the cinema. It's that exciting..."
General Release
The day after an exclusive press screening, Born To Boogie received its world premiere on 14 December 1972 at Oscar's in Brewer Street, in the heart of London's Soho, just yards away from where Bolan's mother ran a market stall during the late '50s and early '60s. Bolan, Ringo and Elton John posed for the cameras. Tony Visconti, joined by his wife Mary Hopkin, headed up a strong cast of T.Rex members and insiders, including Steve Currie, Bill Legend, Chelita Secunda, June Bolan and photographer Keith Morris. Harry Nilsson celebrated with a passion. Others like Donovan maintained a noticeably more serene presence. Inevitably, Keith Moon kept the party going at Tramp until the early hours.
Marc Bolan himself looked a little tired. 1972 had been a fabulous year, but the strain of being the most talked-about man in Britain was starting to show. Nevertheless, he remained enthusiastic about the film, which went on general release over the Christmas period. "Born To Boogie is a pop film, of course," he said, "and I'm very pleased with it and I think it works well. Parts of it border on what I'd like to do - a sort of Cecil B. de Bolan."
Pushed further, Bolan refused to define the film in conventional terms. "There's no theme," he said. "It's about nothing. There's no story." It was, he quipped, an exercise in "audio-visual space-age rock'n'roll".
Aftershow
Marc Bolan had inspired Ringo's 1972 hit, 'Back Off Boogaloo', and played on a couple of tracks on the drummer's 1973 album, Ringo. But by the mid-'70s, the pair had drifted apart. The film scenarios that Bolan had been carrying around with him since 1970 stayed with him, though he always put his pop career first. "There's always time to be a Pasolini," he told Roy Carr in 1973, "but only a few short years in which to remain a teen idol." Virtually five years to the day that he'd been handed a finished copy of Born To Boogie, Bolan was dead.
For many years, it was presumed that Born To Boogie only existed in the form of worn-out prints. Then in 2003, after much investigation by Martin Barden and Bolan's publisher Brian Dunham, 272 cans of footage were located in a warehouse in Feltham, near Heathrow in West London. With the cooperation of Ringo Starr, Sanctuary Films undertook a painstaking restoration process which, in addition to giving the original film a clarity that would have been almost unimaginable back in 1972, also yielded over four hours' worth of additional footage, including both Wembley shows in their entirety. Now, due to popular demand, this out-of-print edition is back on the shelves.
"Everything we'd worked for came true in this concert," says Tony Visconti. "It was like the recognition of the dream you have when you're a kid, and it was happening to Marc and myself and guys in the band. It was goose bumps, such an exciting time for all of us ..."
MARK PAYTRESS, March 2016
Mark Paytress is the author of Bolan: The Rise And Fall Of A 20th Century Superstar, the definitive Marc Bolan biography. It's currently available in paperback on Omnibus Press.
"I first met Marc when I was working for Top Pops magazine [the forerunner to Music Now!]. I knew little about his music, but we had these terrific colour slides and I managed to get Tyrannosaurus Rex the centre spread [June 7, 1969]. It was probably a slow news week because they weren’t well known then. I thought Marc was an interesting character, very charismatic, and with a great imagination.
"On the morning the papers were delivered to the office, he phoned up and asked if I'd managed to use the interview. When I told him it was a double-page spread, he rushed over to our offices near Hanover Square and asked for 20 copies! I remember seeing him off. He bounced along the pavement clutching the magazines and jumped into a Mini driven by his partner June. They were all smiles as they drove off.
"Marc was so full of the joys of life and had this wonderful energy. I thought, Something is gonna happen with this guy...
"By the time I did the interview for Radio is Scene And Heard, he’d gained great acceptance and a huge fan following. But he wasn't always getting the respect in the more serious rock weeklies, who saw the teenagers screaming at gigs and complained that he'd sold out.
"There was a completely other level, both to his work and to him as a person that I felt was being ignored. So my technique that day was to try and show the Marc Bolan I knew. I didn’t want it to be intense. There was always a lot of laughter around Marc so I thought. Let’s show the humour and what a nice guy he is. People that are really special on this earth -there'll always be someone trying to pull them down. It’s a very English characteristic.
"He’d done the acoustic stuff sitting cross-legged on stage bit and I'm sure he was totally genuine about it. 'Ride A White Swan' was as much a surprise to him as it was to all of us. It was a good pop song with a very different sort of lyric but it was never obvious it was going to be a hit. But when it was. where would he go after that? Back into obscurity? Or would you make the most of the opportunity? Marc was a great talent who loved rock'n'roll so he had to make the most of it. It's not easy to write No. 1 hit singles, put a stunning stage act together and be a magnetic pop star. He just made it look easy.
"The interview took place at his flat in Little Venice, and on the living-room wall was a big poster of Marc as the classic T.Rex pop star. When 1 asked him why, he said, 'Because if I start to believe that I'm the guy up there, then I know I'm in trouble.' I thought that was great. He'd created a character, much like David Bowie did later with Ziggy Stardust.
"He was made to play shows like the huge one at Wembley filmed for Born To Boogie. My favourite scene, though, is the one with Elton and Ringo playing Children Of The Revolution. What an accolade that Ringo Starr, one of the great pop heroes of all-time, wanted to direct that movie. Marc was respected by all those people. And watch him leading Ringo and Elton - that's a great performance by any standards!
"Marc had this beautiful attitude to life, you know, that you've got to live it. And he did. He achieved so much. And we're still talking about him and his music today. That's the best tribute we can pay him."
TONY NORMAN

День, когда вернулась поп-музыка
Марк Болан, поэт-певец-суперзвезда, в 1971 году радикально изменивший курс поп-музыки, скакал по сцене Уэмбли, размахивая руками. Десятитысячная аудитория, в основном девочки-подростки в разных состояниях истерии, была на ногах и орала в полный голос. Затаившись в нескольких футах от Болана, разглядывая зал опытным взглядом, натренированным работой с феноменальными поп-звёздами эпохи, находился Ринго Старр. Бывший барабанщик Beatles превратился в кинорежиссера, снимающего «все-в-одном Битла» на его творческом и коммерческом пике.
Битломания уже стала черно-белой памятью, покрывшейся пылью. Теперь, в яркой весне от Technicolor 1972 года, Британия переживала первый настоящий феномен поп-музыки почти за десятилетие. «Мы за год сделали то, на что у Битлз ушло четыре года», - ехидно ворчал Болан.
Некоторые, конечно же, называли это "Боланманией". Другие выбирали "ТиРекстази", г"литтер рок" или, в последнее время, "глэм рок". Сам Болан предпочитал термин "космический рок", но его быстро меняющиеся звук и стиль ушли намного дальше.
Пока критики сражались со словами, Марк Болан был целенаправленно занят размыванием границы между рок-музыкантом и поп-звездой, поп-поэта и кумира тинэйджеров, творца неестественности и артиста. Все эти моменты, как и многое другое, впечатляюще засняты в «Born To Boogie», на долгое время забытом концертном фильме («с сюрреалистическими обертонами», как было принято в то время), который теперь аккуратно восстановлен, дабы вернуть эти замечательные эпизоды музыкальной истории. Сделанный на деньги Beatles, созданный одним из величайших умов поп-музыки, и исполняемый величайшей группой на земле, фильм, словно шоу, демонстрирует 24-летнего Болана, чей голос, лицо, слова и музыка заполняют практически каждый кадр этого восхитительного, иногда глупого, но всегда экстравагантного 65-минутного признания в любви к первой — и многие скажут, что наиболее убедительной — суперзвезде 70-х.
«Каждый [на Уэмбли] был творцом и помогал нам создавать этот концерт», — настаивал Болан после концерта, который составляет основу фильма. — «Если когда-нибудь будет написана история рок-н-ролла, он обязательно туда войдёт. Это был для меня конец света, — этот концерт».
Он был прав по всем пунктам.
Попкорн
"Эра Болана" — двенадцать месяцев доминирования T.Rex, потрясшие мир поп-музыки, — началась, когда весной 1971 года второй сингл «Hot Love», недавно законченный и теперь состоящий из четырех частей, отказывался сдвинуться с вершины хит-парада британских синглов в течение шести недель. Дебютная сорокопятка T.Rex, «Ride A White Swan», почти забралась в топ ещё в январе, но была сброшена новинкой солиста Dad's Army Клайва Данна.
«Hot Love» подтвердила, что «Swan» тоже не была случайной вспышкой в костре. Зазвучав солидной рок-группой с мощным, оптимистичным аккомпанементом, четырехлетнее ученичество Болана в качестве андеграундного участника рок-сцены привело к потрясающему, в значительной степени неожиданному концу. Начиная с лета 1967 года, Болан уже пользовался некоторым успехом в составе Tyrannosaurus Rex из двух музыкантов, чей бонго-бит-акустический рок-н-ролл приводил в восторг аудиторию от Джона Пила до некоторой части сумасшедших хиппи из поздних 60-х. Но рок-мир быстро менялся, и после четырех выпущенных альбомов атавистическая любовь Болана к рок-н-роллу и массовой культуре вернулась.
«Я никогда не терял чувства поп-музыки», — сказал он журналисту Крису Уэлшу из "The Melody Maker" в августе 1971 года. — «Оно всегда было со мной». Болпн тоже понимал, что времена изменились. «Был тихий период, цветущий и мирный», — продолжал он. — «Но я больше этого не чувствую. Сейчас мир нестабилен, и я хочу играть буги, но с хорошими текстами».
Это слово — буги — доминировало во всех болановских интервью на протяжении 1971 года, в которых он объяснял свое превращение из культового антигероя в феномен поп-музыки. Освобожденный от проскриптивных остатков грязной, путаной контркультуры, Болан наслаждался своей новой ролью отчаянной поп-звезды, которую он репетировал с тех пор, как услышал о Элвисе Пресли еще в середине 50-х годов. С исчезновением The Beatles и смертью контркультурной иконы Джими Хендрикса, Болан, как энергичный потребитель поп-культуры, чувствовал вакуум в сердце. И после столь долгого пребывания в пустыне (свой первый сольный сингл он выпустил ещё в 1965 году), его одноразовый модный шлягер появился в нужный момент. Всё вдруг изменилось с выходом «Ride A White Swan». Теперь мир Болана был быстрым, «веселым» и «фанки» и, пропуская через себя каждый бит, он мог передавать эту новую энергию в свои работы. Теперь он смог сделать, кроме хитовых поп-синглов, "Electric Warrior" (1971), чрезвычайно успешный и уважаемый рок-альбом.
«Он буквально горел в студии, — говорит Тони Висконти, который продюсировал Болана с 1968 года и собирал "Electric Warrior" из сессий, записанных где попало, пока T.Rex гастролировал по Штатам. — Я никогда не работал с подобными артистами».
Ещё парой месяцев раньше Болан казался никуда не годной реликвией, все еще мечтающей о вечном Лете Любви. Теперь он был другим человеком, мистиком массовой культуры с миссией пробудить популярность поп-музыки после сонных 60-х. Это он, впрочем, и сделал, возродив простую формулу рок-н-ролла 50-х — музыкальную прямоту, запоминающуюся лирику, визуальную яркость и подростковые аудитории, — и придав ей новый поворот, частью хиппи-мистицизм, частью голливудский вамп. Марк Болан был новой мужской поп-звездой - красивым, сексуально неоднозначным и в энной степени эстетизированным. Больше, чем певец, музыкант, даже поэт, Болан был объектом искусства, вырванным со страниц истории, хранящих будущее би-бопа, спаркла и подростковых мечтаний.
К январю 1972 года, с пятью успешными хитами, вошедшими в Top 2, в своём активе, Болан стал главной звездой Британии. Вместе с этим он планировал покорить континентальную Европу, выпустив на них свой хит-миллионник из Топ-10, «Get It On» (переименованный из «Bang A Gong» по вполне понятным причинам). EMI только что принял его на свой лейбл. Любая молочница знал его имя. Миссия выполнена? Вряд ли.
Марк Болан играл буги. Называл себя электрическим воином, джипстером, чернокнижником любви. Он был не просто романтическим фаталистом, он именовал себя — «Джеймс Дин рок-н-ролл». Конченая дикая молодежь Голливуда пятидесятых была убита в автомобильной аварии на восьмой день рождения Болана [Икона Голливуда киноактёр Джеймс Дин разбился на гонках как раз в день рождения Болана - 30 сентября 1955 года. - прим. tatuk]. Он не забыл об этом. Свет, камера, мотор...
Концерт
К тому моменту, когда Ринго Старр, ныне управляющий директор Apple Films Ltd, в конце января/начале февраля 1972 года пришёл к нему с предложением снять фильм, Болана уже просто затопило подобными предложениями. Но от идеи Ринго Старра отказаться было невозможно.
«Мы с Марком встречались с Ринго в Apple, - однажды рассказывал мне менеджер Болана, ныне покойный Тони Секунда. — Поболтали, и Ринго сказал:«Ну, Марк, сколько ты стоишь?» Марк говорит: «О, по последним подсчётам около восьми миллионов, уже десять, наверное». Ринго сказал: «Вот говно, ты стоишь вдвое больше меня!» Мы выпили».
Первоначальная идея Ринго заключалась, по словам Марка, в том, чтобы снять, "как они работали и как жили" — серию документальных фильмов с ним, с футболистом Джорджем Бестрм и актерами Элизабет Тейлор и Ричардом Бартоном. Эта идея вскоре была отброшена, не в последнюю очередь потому, что у Болана ожидалось шоу на «Уэмбли», которое превратило бы Болана в идеальный и неотвратимый коммерческий тягач для Ringo и его Apple Films Ltd. Позднее в рекламе концерта (второе шоу было сразу же добавлено из-за повышенного спроса) авторы с гордостью хвасталась: «Идут съемки для потомков!»
Марк и Ринго отлично дополняли друг друга. Болан всегда считал себя избранным, одним из немногих, сравнивая себя со всеми героями: от богов греческой и римской мифологии до Боба Дилана и Битлз. «Леннон, Маккартни, Джаггер, — эти парни дадут мне лишь пять минут форы, мэн, — сказал он в начале 72-го. — Я другой, как и все они. Я всегда знал, что я другой, буквально с того момента, как родился». Естественно, родился для буги.
Со своей стороны, Ринго давно устал от групп, «которые не могли проецировать себя за передний ряд». У него не было симпатии к обычным ребятам, кричащим «Продаётся Болан!» и наполнющим музыкальную прессу строчкаи, оплакивающими смерть «чудесного волшебника ворот Ноттинг-Хилл». Одноразовый Тедди-Бой полностью изменил Битла, которому нравился нахальный, жизнерадостный Болан, маленький парень, который не мог не думать о большом [предыдущие две строчки являют собой отсылку к каким-то явлениям или событиям Британии тех лет, я не вкурил, кому интересно — поковыряйтесь сами, гугл в помощь. - прим. tatuk]. «Он жжот, мэн, и мне это очень нравится, — сказал Ринго Эндрю Тайлеру из журнала Disc. — Он приходит с материалом, приносящим 300000 за пять дней, поднимающимся в топ #1 за две недели. Для меня было просто фантастикой, что этот парень мог шагать с такой уверенностью».
Ринго Старр уже имел достаточный опыт в киноиндустрии, и как участник Битлз, и как актер, и как начинающий режиссер. Эта пара, повязанная любовью к винтажным рок-н-ролльным записям и плохим голливудским парням, быстро заключила сделку 50/50 между Apple и компанией Болана Wizard Artists, и начала лихорадочно планировать будущий фильм. Рабочим названием было "T.Rex In Concert".
Словно опытный фильм-мэйкер, видевший практически каждый фильм о рок-н-ролле, который когда-либо был создан, Болан, вероятно, первым предложил создать кино о чём-то другом, нежели простой, без излишеств концертный документальный фильм. Еще до того, как Элвис Пресли, Клифф Ричард и скайфл устроили революцию в его жизни, он был обычным человеком из магазина ABC на пересечении Нижней Клптон-роуд и Регент в Стэмфорд-Хилле, на северо-востоке Лондона. «Кино действительно изменило воображение Марка» — сказал мне много лет назад Гарри Фельд.
Болан знал, что все крупные звезды рок-н-ролла в течение своей карьеры рано или поздно оказываются на экране. От Элвиса и Клиффа Ричарда (чей "Summer Holiday" он просто обожал) до The Beatles, ни один поп-кумир не достиг реальных высот, если у него не было фильма, посвящённого ему самому. «Я становлюсь звездой серебряного экрана» — гордо сказал Болан во время создания "Born To Boogie"... "Элвис Болан". Он именно это имел в виду.
По мере того, как складывались идеи фильма, некоторые — глупые, другие — грандиозные, основная проблема в феврале и в течение первых двух недель марта заключалась в том, чтобы убедиться, что все готово к двум концертам, забронированным 18 марта 1972 года в Empire Pool, Уэмбли. Были размещены рекламные объявления, и билеты — по разумной цене 75 фунтов стерлингов — быстро распроданы на оба выступления, на начало вечера в 5.30 и вечернее шоу в 8.30, через сеть магазинов Harlequin.
Прилетев из Штатов в конце февраля, T.Rex сделали поспешный пятидневный визит в студию звукозаписи The Honky Chateau под Парижем, где они заложили основу для "The Slider". Вернувшись оттуда 12 марта, они устроили недельную репетицию в подвальной студии в Victoria. К середине месяца все было готово для грандиознейшего перемещения Болана из затемненных послевоенных киосков с The Regent в Стэмфорд-Хилле на ярко освещенную сцену самого престижного рок-н-ролльного места в Британии.
Антракт
«Я выглядел как остолоп, потому что я обожал его там, на сцене. Он был великолепен, и вы просто посмотрите на этих людей, которые старались одеваться, как он... Мы пытались всё отрицать, но... это шоу-бизнес. Когда мы встаем и выходим на сцену, мы все такие же, как Хеди Ламарр» [австралийская киноактриса. - прим. tatuk].
Ринго Старр, 1972
Основная часть
В полудень субботы 18 марта проспект Empire Way до самого места выступления был очень оживлен. Полные автобусы тинэйджеров, приехавших со всех уголков страны, смешивались с небольшим количеством более старших фанатов Болана и несколькими пижонами, косящими под Teddy Boys и одетыми в кожаные костюмы, кружащимися на своих велосипедах. Некоторые совсем молодые фанаты прибыли с родителями на буксире. Подозрительно выглядящие персонажи кричали «Билеты! Только 3 фунта!». Другие показвывали самодельные плакаты и программы по 40 фунтов стерлингов.
Площадь была наводнена перьями и повязками под Болана, значками-смайликами и звездообразными пятнами, пошитыми на джинсы. И — блеск. Море блеска. «У The Beatles и Stones, возможно, были похожие моменты, — писал один репортер, — но даже они никогда не могли навязать своим твёрдолобым фанатам золотые звезды вокруг глаз».
The Empire Pool, построенный для проведения соревнований по плаванию и катанию на коньках для соревнований 1934 года, не был чем-то чужим для крикунов-фанатов. В 1967 году в нём выступали The Monkees (в ту ночь Болан был просто циничным наблюдателем); до этого здесь проходили ежегодные концерты New Musical Express Pollwinners. Еще в ноябре 1965 года молодой, вдохновленный Диланом Марк Болан сыграл здесь короткую, почти никем не замеченную концертную программу. Позднее, в ноябре 1971 года, Led Zeppelin провели два полностью распроданных шоу в зале на 10 000 мест, что, без сомнения, вдохновило тогдашнего менеджера Болана Тони Секунду зарезервировать это место для мартовских шоу.
Несмотря на размер зала, имевшего большую секцию на первом этаже в середине и по бокам, сцена была относительно небольшой. Тони Висконти, записывавший шоу мобильной студией Rolling Stones, припаркованной за пределами площадки, вспоминает, что вначале были предложения сделать выступление на действительно большой сцене. «Марк сказал, мне не нужны реквизиты, я — Марк Болан, у меня есть эта одежда, у меня есть эта гитара, у меня есть понты...». Вполне хватило одного десятифутового картонного силуэта (эхо тех дней, когда Болан делал силуэты для сети магазинов одежды John Temple), и двух больших фотографий, а также базовой осветительной установки. У барабанщика Билла Легенда даже не было специального пьедестала для его барабанной установки. Точно таким же сдержанным был концерт группы поддержки Quiver, чей софт-роковый сет (сыгранный с триптихом Болана позади!) был встречен сдержанными аплодисментами, главным образом потому, что их уход сигнализировал о скором начале главного выступления.
Дневное шоу было для T.Rex виртуальной разминкой, после чего они ушли за кулисы, чтобы освежиться волшебной смесью пива и напряжённого ожидания, зная, что вечернее шоу должно быть гораздо более крутым. (Повторный просмотр записей обоих шоу показывает, что, хотя группа выступала намного лучше на шоу 8.30, рефлексы операторов после антракта оставляли желать лучшего.) В это время на сцене DJ Emperor Rosko, разодетый как Элвис, завершал композицию "Saturday Night At The Movies" группы The Drifters и, по просьбе Болана, включал недавний хит Бетти Райт из Top 10, "Clean Up Woman". Момент, который, как сказал Тони Висконти, представлял «вершину моей карьеры - и его карьеры тоже», вот-вот должен был начаться.
"Вы готовы?" — взревел Рошко. "ДА!" — отвечали 10 000 фанатов, чьи крики стали неотъемлемой частью концерта, как будто Болан и его группа играли для огромной стаи голодных чаек. Будучи сам большим фанатом, Болан посещал всех от —Эдди Кокрэна и The Who до Джими Хендрикса и Pink Floyd Сида Барретта, приезжавших в его родной город. Этот его концерт был тоже у него дома, о чём он всегда мечтал. Среди тех, кто с нетерпением ждал его появления, были смущенные, но явно гордые родители, Симеон и Филлис Фельды.
Никто не остался разочарованным. Болан, с бледным белым лицом, обрамленным длинными, подбритыми волосами, которыми он иногда встряхивает, как кошка после дождя, выглядит постбитловской суперзвездой. Он указывает, в стиле Джаггера, на лица в толпе, выдаёт прыжки в стиле Пита Тауншенда, наклоняется в разные стороны, качается на пятках взад и вперед, соединяет колени и, в стиле Чака Берри, двигается по сцене утиным шагом. Аудитория, преимущественно, но не исключительно, девочки, машет шарфами и сувенирами. Некоторые из них, с открытыми ртами, практически статичны в своём недоумении. Другие подпевают, двигаясь в такт музыке. Все пристально смотрят на своего принца.
Пожилые униформисты борются за поддержание порядка у сцены, где барьеры начинают куда-то исчезать, заставляя Болана причудливо произнести: «Если кто-то пострадает, просто помашите мне». Власти угрожают остановить шоу, но Болан вскоре восстанавливает порядок. Большинство возвращается на свои места - встав на них ногами. «Марк Болан, безусловно, обладает просто пугающими силами», — говорил Стив Пикок, но фанаты обладают такой же мощью, как всегда признавал Болан. «Без них я просто поэт, — сказал он однажды. — С ними я — звезда рок-н-ролла».
Между открывающим "Cadilac" (вторая сторона пластинки и замечательный и смелый выбор для того, чтобы начать шоу) и исполненным на бис "Summertime Blues" Эдди Кокрэна, словно сэндвич были упакованы все последние хиты, а также трёхпесенный акустический сет как постоянная добавка к шоу T.Rex на протяжении всей карьеры Болана. «Я думаю, он чувствовал, что многое должен этим поклонникам, которые его любили ещё когда он был просто акустическим гитаристом Tyrannosaurus Rex», - говорит Висконти. В этом выступлении Марка "Epiphone" немного не соответствует мелодии, но это может ухудшить интимность акустической интерлюдии, прерывистой, неотвратимой, с криками «Марк!... МАРК!!!"
Когда он надевает свой белый Stratocaster, несколько фанатов делают героические пробежки к сцене. «Меня сбили с ног, — рассказывал мне менеджер Мик "Мармелад" Грей в 2002-м, — получилось так забавно, что Марк позже дразнил меня, что я пытался украсть у него шоу!». Бонго-перкуссионист Микки Финн, чьи тонкие скулы и орлиный профиль позволяли ему выглядеть словно современная итальянская кинозвезда, приходит в себя к концу сета, увеличивая темп во время длительных ритмических джемов на темы 'Hot Love' и 'Get It On'. Барабанщик Билл Ледженд и басист Стив Керри, обычно выглядевшие безучастными, олицетворяя глэм-роковый ответ Чарли Уоттсу и Биллу Уайману из Stones, но на концерте эта пара наконец-то пришла в себя, держа звук T.Rex. «Билл был сердцем группы» — утверждает Висконти.
По мере того, как затухали последние аккорды 'Summertime Blues', 10 000 душ, покрытых потом, некоторые в слезах, повторяя «ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла» под коду 'Hot Love', и несколько счастливчиков, сжимающих в руках крошечные тамбурины, брошенные в толпу в конце шоу, приходили в себя. Некоторые направились к сцене. «Любители T.Rex — самые сумасшедшие, которых я когда-либо видел, и это включая поклонников Beatles и Bowie, — считает Висконти. — После шоу нам пришлось вывозить Марка в ожидающей машине скорой помощи. У нас было наготове два лимузина, но это были обманки. Мы полагали, что фанаты будут ходить вокруг лимузинов, ожидая, когда он выйдет, но они были не дураки. Они ждали у скорой помощи....». В неизбежной схватке, последовавшей за этим, камера, снявшая драматический уход Болана, была разбита, и фильм об этом пропал навсегда.
Ринго, который лично снимал выступление с фронта сцены, назвал его «супер-свист-шоу». Марк тоже был в восторге от результатов. «Посмотрев запись концерта, я теперь вообще не думаю о ком-либо, кто может с нами сравниться, кроме Ринго и парней!» - заявил он с характерным апломбом.
Вышедший на следующей неделе Melody Maker с этим согласился, сравнив сцены концерта с шальыми днями The Beatles и отпечатав большим жирным шрифтом: «БОЛАНД-МАНИЯ ДОСТИГЛА НОВОГО ПИКА». Похлжим было заявление еженедельника-конкурента New Musical Express: «ТРИУМФ БОЛАНА».
Режиссерский вариант
Из коробок материалов с Уэмбли, снятых пятью отдельными камерами, Марк и Ринго начали готовить серию эпизодов, чтобы равномерно распределить концертные кадры. «Они оба были поклонникам Федерико Феллини, чьи фильмы "8 1/2" и "Satyricon" были довольно-таки сюрреалистичными, — говорит Висконти. — Сюрреализм был темой тех дней...».
Позже Болан признавался: «Я каждый день приходил на съемочную площадку с какими-то вещами, написанными на кусочках бумаги и спичечных коробках. Мы всё взяли оттуда». «Это как-то развивалось, — подтверждает монтажёр Тим Ван Реллим. — Я сказал Ринго, а что со сценарием? Он дал мне какие-то бумажки с несколькими заметками, написанными на них». Большая часть из трех оставшихся элементов фильма была импровизирована. «Не было никакого графика производства, — говорит Висконти. — «Это было как-то так: кажется, мы нашли нужное место, давайте завтра снимать...»
Первым «местом», которое они нашли, был аэродром Денэм в Миддлсексе. Автомобиль Ford Galaxie 1960, который был куплен за 200 фунтов стерлингов, пригнали из Лестера. В тот день Марк сел за руль в первый и единственный раз в своей жизни, хотя в фильме это Ринго — одетый в Соню [персонаж из чаепития в "Алисе в Стране Чудес". - прим. tatuk] — сидящий за рулем, пока машина, находясь в поле зрения, медленно переезжает с места на место. Центральная сцена, где пара обменивается простой лирикой, начиная со слов «Некоторые люди любят рок...» была снята без репетиции, что подтверждает Ван Реллим. «Они никак не смогли собраться», — говорит он, добавив, что сцена просуммировала общее настроение во время создания фильма. «Весь тот опыт был очень интересным», — говорит он.
Хотя практически каждая сцена, снятая для фильма, использовалась в той или иной форме, Ван Реллим заявляет, что на аэродроме также снимались сцены сновидений, которые позже были изменены, потому что «мы не чувствовали, что это сработает».
Примерно в апреле Элтон Джон объявил, что у него есть свободное время, и он очень хотел бы присоединиться для суперсессии к Марку, Ринго и T.Rex. Студия подвала в Apple, базирующаяся на 3 Savile Row, в лондонском Вест-Энде, была незамедлительно забронирована — эта импровизированная договоренность означала, что Тони Висконти, который в то время работал над альбомом Gentle Giant, не мог наблюдать за съёмками. Кит Моррис, официальный фотохудожник фильма, всё снял сам, и там же сделал знаменитый снимок Болана верхом на чучело тигра. «Это была 10-минутная фотосессия во время перерыва, — вспоминал он. — Марк сказал: "Давай сделаем что-нибудь с этим тигром", и из этого получилась обложка альбома [Great Hits, 1973]».
Реальным результатом сессий в Apple была замечательная версия "Children Of The Revolution" за четыре месяца до её выпуска на сорокопятке. Ринго, чей барабанный стиль не был похож на рок-н-ролльную игру Билла Ледженда, сел за второй комплект, добавив дополнительную мощь песне, а Элтон Джон (с настоящей причёской!) атаковал фортепиано, изображая как бы ответ Лондона Джерри Ли Льюису. «Мне нравится разнообразие, — объяснил позже Болан. — Я не эгоманьяк».
Марк утонул в рояле, Ринго был в наряде клоуна, антураж из майлара [полестирольная плёнка, типа шарики и всякая фигня. - прим. tatuk] давал зрителям мерцающий, зеркальный эффект, вокруг музыкантов были навалены разнообразные чучела - птицы и зебра, присоединившиеся к вышеупомянутому тигру.
24 апреля в пустом особняке Джона Леннона в Титенхерст-Парке в Аскоте проходил последний день съёмки. К этому времени Ринго отказался от своей необычной прически маллет [такая разновидность причёски: волосы подстрижены коротко по бокам и спереди, а сзади оставлены длинными. - прим. tatuk] , и съёмочная группа прибыла на автомобилях, одетая в соответствии с традиционной английской садовой пати. Сначала приехал актер Джеффри Бейлдон, национальная знаменитость, благодаря главной роли в детском телесериале "Catweazle".
«У меня не было ни малейшего представления о том, что это будет вообще, и я даже не знал, что это дом Джона Леннона, но всё происходящее меня сразуже заинтриговало, — вспоминает актер. — «Это было ни на что не похоже, потому что все были так расслаблены и счастливы». Идеей для Бейлдона была сервировка гамбургеров из заведения Fortnum & Mason, хотя, как признаётся Тим Ван Реллим, «я не помню, откуда их доставили, но точно знаю, что не из Фортнума и Мейсона». Тем не менее Бейлдон прекрасно провел время, произнося одно из стихотворений Болана в камеру [Union Hall] и наслаждаясь ланчем в роскошном и странном ленноновском особняке.
Жена Марка Джун Чайлд, а иногда и стилист Челита Секунда, которая ухаживала за офисом Болана, для участия в "безумном чаепитии" были наряжены монахинями (вместе с Хилари Джерард, переодетой в мужчину с бородой). Микки Финн, играя роль вампира, любящего варенье, выглядел даже круче их. Центральным элементом, однако, были не они, а акустическая смесь четырех песен с участием Болана и в сопровождении струнного квартета. «Марк не знал, что собирается делать, поэтому у музыкантов не было нот, - вспоминает Висконти. — Мы поставили для них четыре листа бумаги, но они фактически ничего не играли». Струнные были полностью записаны позже в студии.
Имея уже готовый материал для фильма, в конце мая T.Rex вылетел в короткое июньское британское турне по четырём городам, после чего Ринго и Болан заступили в киностудию Twickenham Film Studios, где провели большую часть июля в работе над миксом.
К середине сентября Ринго вылетел в Нью-Йорк (T.Rex был в в туре по Штатам) с готовой версией для просмотра Боланом. «Я очень доволен результатом, — сказал Марк. — Это первый фильм, во время которого я хотел бы кричать прямо в кинотеатре, если бы я был фанатом. Это так захватывающе...».
Премьера
На следующий день после эксклюзивного показа для прессы фильм "Born To Boogie" обозначил день всемирной премьеры — 14 декабря 1972 года у Оскара на улице Брюэр, в самом сердце лондонского Сохо, в нескольких шагах от того места, куда мать Болана ходила на рынок в конце 50-х и в начале 60-х годов. Болан, Ринго и Элтон Джон позировали для камер. Тони Висконти, к которому присоединилась его жена Мэри Хопкин, возглавила съёмочную группу из музыкантов T.Rex и инсайдеров, в том числе Стива Керри, Билла Ледженда, Челиты Секунды, Джун Болан и фотографа Кита Морриса. Гарри Нильссон отмечал страстно. Другие, такие как Донован, сохраняли заметно более спокойное присутствие духа. Как обычно, Кейт Мун вёл вечеринку, идущую у Трампа, до раннего утра.
Сам Марк Болан выглядел немного усталым. 1972 год был сказочным годом, но напряжение, проявляющееся в том, что он был человеком, о котором в Британии говорили больше всего, начало сказываться. Тем не менее, он был в восторге от фильма, который вышел на всеобщее обозрение во время рождественских каникул. «Born To Boogie - это, конечно, поп-фильм, — сказал он, — и я этим очень доволен, и думаю, что он действительно хорош. Это именно то, что я мечтал сделать — своего рода Сесиль Б. де Болан» [отсылка к известному американскому режиссёру прошлого века Сесилю Б. ДеМиллу. - прим.tatuk].
Болан в дальнейшем отказывался определять фильм в общепринятых терминах. «Нет никакой темы, — говорил он. — «Фильм ни про что. В нём нет никакой истории». По его словам, это просто упражнение в "аудиовизуальном рок-н-ролле космической эры».
После шоу
Марк Болан вдохновил Ринго на хит 1972 года "Back Off Boogaloo" и сыграл на нескольких треках на альбоме барабанщика 1973 года, — "Ринго". Но к середине 70-х годов пара распалась. Сценарии фильма, которые Болан носил с собой с 1970 года, так и остались у него, хотя он всегда ставил свою карьеру поп-музыки в первую очередь. «Всегда найдётся время, чтобы стать Пасолини [итальянский режиссёр. - прим. tatuk], — сказал он Рою Карру в 1973 году, — но есть всего лишь несколько коротких лет, чтобы оставаться идолом для подростков». Ровно через пять лет после того, как ему вручили законченный экземпляр "Born To Boogie", Болан был мертв.
В течение многих лет считалось, что "Born To Boogie" существовал только в виде изношенных копий. Затем, в 2003 году, после тщательных поисков, предпринятых Мартином Барденом и издателем Болана Брайаном Данхэмом, были найдены 272 корибки с плёнкой, размещенные на складе в Фелтхаме, недалеко от Хитроу в Западном Лондоне. В сотрудничестве с Ринго Старром студия Sanctuary Films предприняли кропотливый процесс восстановления, который, помимо того, чтобы дать оригинальной пленке чистоту, которая была почти невообразимой для 1972 года, также позволил получить более четырех часов дополнительных кадров, включая шоу на Уэмбли в целом. Теперь, из-за большого спроса, это издание возвращается на полки.
«Всё, над чем мы работали, сбылось на этом концерте, — говорит Тони Висконти. — Это было похоже на осуществление мечты, которая была у тебя со времени, когда ты был ребенком, и это происходило и с Марком, и со мной, и с парнями в группе. Это было гусиной кожей, такое захватывающее время для всех нас...»
Марк Пайтерс, март 2016
Марк Пайтерс является автором книги «Болан: Взлёт и падение суперзвезды 20-го века, законченная биография Марка Болана». В настоящее время он доступен в мягкой обложке на Omnibus Press.