(Vocal Jazz, Bop, Standards) Giacomo Gates (feat. John Di Martino) - Miles Tones (Sings The Music Of Miles Davis) - 2013, FLAC (tracks), lossless

Here, performing music written by and associated with Miles Davis, vocalist Giacomo Gates proves, as he did with his historic Gil Scott-Heron recording, that great music is not bound to the instrument on which it was created. Though there are notable contributions from pianist John di Martino , laying down some tasty changes, and Freddie Hendrix sounding quite Miles-like in his muted utterances this disc is all about Giacomo Gates joyously creating music both carefully rehearsed and on the spot while all the time spreading that joy to his audience.

---

It has long been widely accepted that Kurt Elling is heir apparent to Mark Murphy. But an equally strong case can be made for Giacomo Gates. Indeed, while Elling has advanced to a somewhat distant—some might say higher—plateau, Gates remains truer to Murphy’s path. Nor is it surprising that Gates has, since joining Joe Fields’ Savant label in 2011, reached new levels of adventurism. It was, after all, during Murphy’s three-decade association with Fields that his musical boldness and creativity soared. Many would argue that Murphy’s mastery reached its apex with the Fields-produced Bop for Miles, recorded in 1990. Gates’ Miles Tones is very nearly as magnificent.
Though Gates has, like Murphy, achieved his greatest fame for his ability to brilliantly vocalize multiple instruments, particularly horns, the intent of Miles Tones is to focus on lyrics associated with or subsequently attached to 10 Davis-related selections. As such, the album is as much a tribute to the wordsmiths—Oscar Brown Jr., Jon Hendricks and Al Jarreau among them—whose sagely tailored lyrics Gates so skillfully navigates.
From the long, lean lines of his “All Blues” and loose, loping “Be-Bop Lives,” to his tightly coiled “Four” and dark, dense “’Long Comes Tutu,” Gates strikes a dexterous balance between veneration and fresh interpretive imaginativeness. Murphy first added lyrics to “Milestones” when he recorded it in 1962 (and again in 1990), but Gates opts for his own clever wordplay. He also comes closer than any of the myriad vocalists who have covered it to capturing the bone-deep loneliness of Davis’ “I Fall in Love Too Easily.” The penultimate track, an insistent “So What” hoisted like a raised middle finger to all Davis detractors, is truly the album’s endpoint. “Walkin’,” which follows, simply provides a breezy coda. (Christopher Loudon, JazzTimes)

Giacomo Gates vocals, arrangments
John di Martino piano, arrangments
Freddie Hendrix trumpet
Dave Stryker guitar
Lonnie Plaxico bass
Vincent Ector drums

#777Полистайте скудную картотеку джазовых певцов — это врядли займёт у вас больше пяти минут. Но даже при таком безрыбье, ни у одного певца нет такого разрыва между талантом и известностью, как у Джакомо Гейтса (Giacomo Gates). По-мужски обаятельный, с коньячным баритоном и лексиконом тёртого битника, Гейтс выпустил вот уже семь отличных альбомов джазовых стандартов, щедро приправленных вокализом, скэтом и юмором.
Джаз обладает магической способностью притягивать к себе людей из самых разных жизненных сфер. Ella Fitzgerald пришла в джаз с танцевальной сцены, Chuck Brown — с тюремных нар, Kurt Elling — от церковного алтаря, а Giacomo Gates — от нефтяной скважины. Отпахав дальнобойщиком, телохранителем, вышибалой, в 40 лет бывший нефтяник (без малого 14 лет на строительстве трубопроводов на Аляске) Джакомо решил, что заработал достаточно для того, чтобы подумать о душе.
Гейтс затарился джазовыми дисками и принялся робко прошвыриваться по местным джэм-сейшнам. Там его приметил известный джазовый журналист Grover Sales и сказал: «Отец, пора тебе петь». Гейтс принял эстафету у одного из основателей вокализа Эдди Джефферсона (Eddie Jefferson) и утвердился в качестве недостающего звена между культовым певцом Марком Мёрфи (Mark Murphy) и его популярным преемником Куртом Эллингом (Kurt Elling).
Отдавая предпочтение произведениям довольно редкой в современном джазе породы авторов-исполнителей (Jon Hendricks, Bobby Troup, Gil Scott-Herron), Джакомо Гейтс обволакивает слушателей своим сипло-саксофонным голосом и возвращает их в ту золотую эпоху, когда мода на джаз захлестнула самую пёструю публику — от битников и студентов до «белых воротничков» и чернорабочих.
Певец отличается необычной манерой исполнения джаза — он поет, подражая инструментам — тромбону, флейте, барабанам. Кроме того, его концерты нравятся публике искренностью «музыкальных историй», рассказанных при помощи джазовой импровизации. Его голос настолько полифоничен, что позволяет заменять собой звучание большинства известных инструментов. Точно копируя звучание барабана, тромбона, контрабаса, вокалист подает это как шутку: «Вы знаете, наш тромбонист по дороге сюда потерялся. Сегодня я вместо него». Впрочем, это далеко не вся «соль» его выступлений. Когда Гейтс поет, ты невольно замираешь: столько «негромкой» мужской искренности в этом бархатистом голосе.
Из интервью:
- У вас необычное для американца имя - Джакомо...
- (Смеется) Так меня назвали родители... Оба они из Италии. Потому и имя такое... А настоящая фамилия - Агустини.
- Вы считаете себя 100-процентным американцем?
- Нет. Я считаю себя обитателем планеты Земля.
- Ваш путь к джазу был долгим и непростым... Почему так сложилось?
- Да, я не сразу пришел к этому профессионально, хотя и был погружен в стихию джаза еще с юности. Играть на гитаре научился сам, всю жизнь был фанатом джаза, коллекционировал альбомы... И очень долго оставался просто любителем. Изначально я не собирался быть профессиональным исполнителем. Я жил на Аляске и занимался там вещами, весьма далекими от искусства. Но музыкой грезил всегда. Однажды мне посчастливилось принять участие в одном из джазовых фестивалей... Всем так понравилось мое выступление, что меня стали подталкивать к тому, чтобы я стал заниматься джазом не любительски, а профессионально. Просьбы были весьма настойчивы... Я решился: переехал в Нью-Йорк и стал заниматься музыкой всерьез.
- Кто из великих воспитал вас как джазового исполнителя?
- Мои любимые певцы — это Декстер Гордон, Бен Вебстер, Лестер Янг… Все они пели, пропуская мелодию сквозь раструбы своих саксофонов. И если это не пение, то я не знаю, что это! Что касается вокала, то таких было очень много. Йон Хендрикс, Эрик Джефферсон, Элла Фицджеральд, Фрэнк Синатра и многие другие исполнители, чьи имена, может быть, никогда не были столь популярными и громкими. Бэбз Гонзалес, Кинг Плэжер, Анита Одэй... Список имен можно продолжать бесконечно. Что касается инструментальной музыки - не обошлось без восхищения Чарли Паркером и Дюком Эллингтоном. Мне ближе всего джаз классического направления - мейнстрим, который был характерен для Америки 50-х годов. Пусть это и было поколением раньше, чем время, на которое пришлась моя музыкальная зрелость.
- Что вы скажите о гастролях в России?
- В вашей стране я уже во второй раз. В первый мой визит были концерты в Москве и четырех крупных городах Сибири. В этот раз посетили Волгоград, Москву, а потом отправились в Смоленск. Мне приятно, что в других странах джаз любят и понимают не меньше, чем в Америке. Потому что если для вас этот стиль не родной, то для нас, американцев, - просто уже классическая музыка.
- Самое главное впечатление от нашей страны?
- Все очень знакомо: Россия напоминает Аляску. Я прожил там немало лет... Но хочу сказать, что куда бы на этой планете меня ни заносило - люди в разных странах не так уж разительно отличаются. И я точно знаю: где бы вы ни оказались - если улыбнетесь кому-то, вам непременно улыбнутся в ответ.