(Rock) [LP] [24/96] Jethro Tull - 6 LP's - 1971 - 1987, FLAC (tracks+.cue)

Essential: a masterpiece of progressive rock music
“Aqualung” isn’t only a great album, it’s somehow a feel of live from the early 70’s. Maybe not as ambitious and essential in progressive rock terms as “Thick As A Brick”, but in terms of folk prog an absolute masterpiece concept record, too. I always feel like I am travelling back in the 70’s when I listen to classic tracks like “Locomotive Breath”, “Cross-Eyed Mary”, “Mother Gose” or the title track. Still the heavily blues influences are involved on this album, but sound more throughout perfected in combination with their fokish attitude and delivered a masterpiece for a bigger audience. “Thick As A Brick” was only for a smaller circle of listeners, because of the far more prog-ish attitude and more edged compositions, but in look on quality there isn’t quite a difference, all is just more accesible on here, and also interestening for listeners of hard rock and other styles. Thank you Jethro Tull for your classic albums!
Review by Marc Baum, progarchives.com

Я думаю, что все мы в глубине души чувствовали, что Aqualung станет важным альбомом. Он будет либо еще одним шагом вперед, либо будет шагом в сторону. Я был уверен, что мы не останемся стоять на месте».
Предсказания фронтмена JethroTull Мэна Андерсона оказались пророческими. Aqualung стал основополагающим альбомом в карьере группы. Он стал их прорывом в Америке, ворвавшись летом 1971 года в Тор-10 и оставаясь там до конца года.
И хотя последующие два альбома Tull — Thick As A Brick и Passion Play - добирались до первого моста в мартах в США (и отличие от Великобритании, где популярность группы падала), Aqualung всегда оставался самым продаваемым из всех альбомов Jethro Tull. Последний раз, когда Андерсон наводил справки (а, будучи не только музыкантом, но и добросовестным бизнесменом, он периодически это делает) - цифра мировых продаж составляла 12 миллионов копий.
Что не менее важно, Aqualung для большинства людей явился выражением экстравагантности и шарма JethroTull, от открывающего тяжелого металлического риффа на заглавном треке, до финальных, образных нот Wind-Up.
«Полагаю, что в некотором смысле это так. - кивает Андерсон в знак согласия. - Это хорошее сочетание слегка хмурых, глубоких песен на глобальные темы с более личными и юмористическими, с сюрреалистическими сюжетами. Но я с большой оговоркой могу сказать, что это мой самый любимый альбом JethroTull. Уж слишком многое мне в нем не нравится, особенно качество звука, которое я ненавижу по сей день. Но это альбом интересных рок-песен, совсем не похожих на чьи-либо еще рок-песни».
Эта типично прохладная оценка Андерсона, возможно, маскирует его более глубокую привязанность к своему детищу, чем он позволяет выпустить наружу. В конце концов, Locomotive Breath - стал с тех самых пор постоянным номером всех живых выступлении группы, да и заглавный трек исполнялся практически на каждом концерте.
В прошлом году Jethro Tull исполняли альбом целиком перед избранным обществом на Радио ХМ в Вашингтоне, включая три песни, которые не исполнялись с момента их записи в далеком 1972 году. К слову, Андерсон передал все доходы от продаж альбома Aqualung Live, выпущенного в прошлом году, благотворительным обществам, заботящимся о бездомных.

A pleasure that I have with many classic albums is to separate by tracks when it comes to LP (especially progressive genre). It is the case of some classics such example Rush and their "2112" or Rick Wakeman and "Journey to the Center of the Earth". Today is turn to "Thick as a Brick", that I have divided each face in 7 songs (perfect fit).
By the way, I also made the original version of 2 long tracks. I hope you enjoy this new version, and Mr. Anderson also hope forgive me.
Fran Solo, MMXV
Essential: a masterpiece of progressive rock music.
Geared towards the exceptional (not the average)
"Thick as a Brick" is unquestionably the most progressive, and indeed the best release by Jethro Tull.
The album is one complete piece from start to end, with repeating lyrics and melodies throughout. The lyrics are amusing and witty, including references to Superman, Batman and Robin (Robin DAY was a BBC journalist by the way), and the boy scout manual(!).
The music is a strange mixture of acoustic folk and full blown prog. The album opens with what sounds like an amusing little folk ditty with Anderson singling over acoustic guitar. Sharp bursts of bass, drums and guitar intrude, apparently unnoticed by Anderson until the full band surges in and we're off on 40 minutes of pure fantasy. Anderson's flute never sounded better, but the whole band are working as a unit on this album, giving a depth of quality missing from most of their subsequent albums. Old military sounding themes make way for driving rock bursts, brief orchestration towards the end blends seamlessly with the frantic build up which preceded it. There is true musical magic at work here.
While there is only one track as such, the section towards the start of side 2, with the chorus "Do you believe in the day". Is surprisingly sensitive and beautiful.
The original LP sleeve was a multi-page parody of a local English village newspaper, and was worth the price of the album on its own. It was a worthwhile investment too, good condition copies now selling at grossly inflated prices.
The essential Tull album.
Review by Easy Livin, progarchives.com

"Тупой как кирпич" - концептуальный, пятый по счету студийный альбом английской группы Jethro Tull, вышедший в 1972 году. Текст написан от лица 8- летнего мальчика, музыка представляет собой одну сплошную песню, занимающую обе стороны пластинки. Thick as a Brick имел огромный успех и поднимался на 1-ое место в U.S. Billboard Pop Albums chart. Какие времена! Какие вещи занимали первые места в американском поп хит-параде! Если учесть, что 44- минутную пьесу невозможно раскрутить по радио...
ИСТОРИЯ
Когда Иэна Андерсона в конец достали утверждения некоторых критиков о том, что Aqualung (1971) - концептуальный альбом Jethro Tull, он решил преподнести им настоящий концептуальный альбом, концептуальнее не бывает. Однажды в радиоинтервью Андерсон сказал: "Если критики хотят концептуальный альбом - мы дадим им концептуальный альбом, мы сделаем его таким помпезным, что дальше некуда." Позже, даже на недавних концертных выступлениях (август 2009), Андерсон рассказывал, что Thick as a Brick был написан, "потому что все говорили, что мы группа прогрессивного рока, поэтому мы решили соответствовать репутации и написали прогрессивный
альбом, но сделали его как пародию на жанр." Thick as a Brick - это хохма, стёб всех напыщенных, претенциозных "концептуальных" альбомов того времени. Андерсон даже конкретизировал в интервью, что "альбом был пародией на альбомы Yes и Emerson, Lake and Palmer, в такой же степени, как фильм "Аэроплан" - пародия на "Аэропорт"." (Имеются в виду фильм "Аэропорт" (1970) по одноименному роману Артура Хейли и сатирическая комедия"Аэроплан"
Весь текст альбома представлен в виде эпической поэмы, написанной 8-летним мальчиком Джеральдом Бостоком по прозвищу "малютка Мильтон". А был ли мальчик? Текст конечно же написал Иэн Андерсон, а мальчик реален не больше, чем Иван Петрович Белкин - "автор" известных повестей Пушкина.
В турне после выпуска альбома, Jethro Tull делали 42-минутное представление без перерыва, но с короткими комедийными вставками и пространными инструментальными проигрышами. Была, например, такая шутка: Андерсон объявлял, что в театр забрела лошадь, и тогда один из членов команды, сидевший среди публики, вставал, снимая пальто, под которым обнаруживался жокейский костюм и с озабоченным видом выходил из зала, держа в руках седло.
На концертах исполнялась целиком только первая сторона альбома, от второй бралась только кода. Всё это растягивалось на 40 с лишним минут. К сожалению, не осталось никаких официальных видео или кинозаписей. Более поздние представления Thick as a Brick сократились до 12 с половиной минут, как например зафиксировано на концертном альбоме Bursting Out (1978).
Альбом имеет двойной эпос: текстовый и музыкальный. Музыка отличается многочисленными сменами размера такта и темповым многообразием, что было еще не очень-то привычно даже в 1972 году, это в разгар прогрессивного рока. Единая пьеса разбивается на множество различных тем, что характерно скорее для классической симфонии, чем для рок-песни. Помимо сложной музыкальной структуры, Thick as a Brick радует изобилием используемых в нем инструментов.
Наряду с обычным для Jethro Tull арсеналом, состоящим из гитар, ударных, фортепиано, органа Хаммонда и фирменной флейты Андерсона, здесь задействованы также клавесин, ксилофон, скрипка, лютня, труба и струнная секция.
Thick as a Brick звучит как энциклопедия разнообразных жанров: здесь и прекрасные, легко запоминающиеся мелодии в духе акустической фолк музыки (например, во вступлении), и болезненно сложные, но восхитительные баллады ("Do you believe in the day? Do you?"), и построенные на плотном звучании Хаммонда крепкие рок-номера ("See there! A son is born - and we pronounce him fit to fight."), и военные марши времен королевы Елизаветы
("I've come down from the upper class to mend your rotten ways."), и гитарно-органные пассажи ("So where the hell was Biggles?"), и детские стишки ("You curl your toes in fun as you smile at everyone"), и шумы как на альбомах Фрэнка Заппы (в начале 2-ой стороны) и множество других вещей, не поддающихся какому-либо определению.

1978's HEAVY HORSES, as many fans will agree, was the last truly great album from Ian Anderson and company, and remains one that I play more often than many other Tull efforts. Track for track, like the massive equines of its title, HEAVY HORSES stands head and shoulders above its lesser brethren that followed. To further extend the metaphor, some of the later entries may well run faster, but they just can't match the pull and staying power of this very strong -- but often gentle -- and beautiful beast of noble lineage.
Each of the nine songs is quite enjoyable (those who enjoy the folkier strains of SONGS FROM THE WOOD should be particularly pleased), but some are especially great. The rollicking "Acres Wild" with its lusty lyrics, catchy rhythms, ringing mandolins, and joyous drums, is a genuine toe-tapping treat.
"Moths" is a lovely showcase for Anderson's considerable lyrical powers and sprightly strumming acoustic, with David Palmer's "spot-on" strings lifting the listener to lofty heights on "powdered (or is it rosined?) wings."
"Rover" is another standout, with great vocals and trademark flute from Anderson, and more superb orchestral accents from Palmer.
"One Brown Mouse" is simply one of my all-time favorite Anderson compositions -- a truly beautiful, uplifting, sparkling little gem of a song: "Smile your little smile -- take some tea with me a while. Brush away that black cloud from your shoulder.... Behind your glass you sit and look, at my ever-open book -- one brown mouse sitting in a cage." Yes, this quaint tribute to friendship and simple pleasures can often make this sentimental old soul a bit misty-eyed....
Finally, the title track has it all. Within its near nine-minute length, we get diverse, engaging musical sections, fine Martin Barre lead, tight bass and drums from Barriemore Barlow and Martin Glascock (who really shine on the entire disc) and more exquisite, gilt-edged Palmer orchestrations. The thought-provoking, powerfully poetic lyrics look to the return of the old ways, in an inevitable post-petroleum future: "Bring me a wheel of oaken wood, a rein of polished leather / A heavy horse and a tumbling sky, brewing heavy weather."
Very highly recommended! If you're a Jethro Tull fan, you should own a copy of HEAVY HORSES -- you certainly won't regret the purchase!
Review by Peter, progarchives.com

одиннадцатый студийный альбом английской группы прогрессивного рока Jethro Tull, вышедший в апреле 1978 года на Chrysalis во всём мире. Считается вторым в трилогии фолк-роковых альбомов Jethro Tull (вместе с Songs from the Wood (1977) и Stormwatch (1979)), хотя влияние фолк-музыки очевидно в большинстве работ этой группы.
Heavy Horses записан тем же составом и следует в том же русле, что и предыдущий альбом, так что если б все песни в нём были такие, как "Moths" и "Acres", можно было б назвать его Songs from the Wood Volume II. Иэн Андерсон так и назвал его, добавив "только более джетро-талловский". В то же время есть серьёзные различия, в первую очередь в текстовом отношении. Андерсон отказался здесь от фольклорного начала в пользу более реалистичных текстов, большая часть которых имеет дело с различными животными: мыши, кошки, лошади, петухи, бабочки. Он также считает этот альбом помрачнее предыдущего, полагая причиной возросшее напряжение между ним и группой. Так оно и было, если учесть, что через два года состав группы претерпит серьёзную перестройку.
Heavy Horses — последний альбом с участием басиста Джона Глэскока. Будучи страстным фаном Jethro Tull с детства, Глэскок им оставался и когда стал участником группы. Он записался в четырёх альбомах Jethro Tull: Too Old to Rock 'n' Roll: Too Young to Die! (1976), Songs from the Wood (1977), Heavy Horses (1978), Live - Bursting Out (1978). Джон Глэскок стал первым в группе, кто начал подпевать Андерсону гармонии вторым голосом. В Heavy Horses также есть его подпевки, но о них не упоминается в титрах.
В возрасте 27 лет у него обнаружились серьёзные наследственные проблемы с сердцем, которые усугубились от обычной зубной инфекции. Глэскок не смог завершить американское турне Jethro Tull и лёг на операцию. Однако несмотря на диагноз повреждение сердечного клапана, Джон продолжал вести рок-н-рольный образ жизни, включая постоянные выпивки, употребление марихуаны и дикие вечеринки. Здоровье продолжало ухудшаться. Андерсон заметил это и сделал Глэскоку несколько предупреждений. Более того, в период сессий следующего альбома Stormwatch (1979), Иэн предоставил Джону оплачиваемый отпуск и сам записал басовые партии (лишь в трёх песнях Stormwatch играл Глэскок).
Глэскок играл с группой последний раз 1 мая 1979 г. в г. Сан Антонио (штат Техас) — день в день с его дебютным выступлением в Jethro Tull три года назад. Уже в следующее турне группа поехала с другим басистом, когда пришло известие о кончине Джона Глэскока в возрасте 28 лет. Незадолго до его смерти, в сентябре 1978 Ричи Блэкмор в интервью журнала Guitar Player сказал: "Джон Глэскок — блестящий басист, лучший в рок-музыке".
Запись Heavy Horses происходила в период, когда в Англии не признавали никакой другой музыки, кроме панк-рока, а вся прежняя музыка "сбрасывалась с корабля современности". Тем не менее, Джетро Талл гнули свою линию, ни на кого не обращая внимания. В текстовом плане альбом затрагивает более приземлённые и прозаичные темы. Это песни о конформистском взгляде на повседневную жизнь ("Journey Man"), или просто о собаке Андерсона ("Rover"), о коте ("...And The Mouse Police Never Sleeps"), ещё одна, посвящённая сыну Андерсона Джеймсу ("No Lullaby"). Соответственно текстам, музыка в Heavy Horses тоже стала потяжелее.
Гитарист Мартин Барр про "No Lullaby" (Не колыбельная): "Это была одна из реально самых громких песен — усилок вывернут до упора, я играл её на гитаре Hamer через Marshall. До этого я обычно играл на Gibson Les Paul Sunburst, пока она не стала настолько ценной, что мне приходилось покупать для неё билет на самолёт, чтоб не сдавать в багаж. Я таскал её с собой повсюду: на завтрак, на обед, боялся выпустить её из виду. Потом подумал: "Что-то здесь не так, не может быть, чтоб они были такими незаменимыми". И начал играть на Hamer, технологии которой вполне на уровне, и из неё можно извлекать такой же звук, как из Гибсонов за 30-40 тысяч баксов. Потом я брался и за Ibanez и гитары Андерсона. Только струны всегда использовал одни — GHS."
Вообще, Барр как-то раз заявил, что "Songs From The Wood и Heavy Horses — мои любимые альбомы из всего, что я играл в Jethro Tull".
Заглавную вещь "Heavy Horses" Иэн Андерсон назвал "Аквалангом наездника". Это одна из двух сложных сюит альбома. Этот мини-эпос включает в себя и фортепианную балладу, и бенефис скрипки (для чего был привлечён неистовый скрипач из группы Curved Air Дэррил Уэй), и полный галоп... "One Brown Mouse" (Одна коричневая мышка) вдохновлена поэзией шотландского поэта Роберта Бёрнса.
Большая часть альбома записана в собственной студии Андерсона Maison Rouge в Южном Лондоне в январе 1978. Группа записала тогда песен достаточно даже на два альбома, но половина из них была забракована, в Heavy Horses попали лучшие из лучших.
НАЗВАНИЕ И ОБЛОЖКА
"Heavy Horses" буквально означает "Тяжёлые лошади", этот термин относится в Англии к тягловым рабочим лошадям. Андерсон посвятил им заглавную песню, как и весь альбом, горько сетуя, что эта порода исчезает, утратив своё значение с приходом в сельское хозяйство техники: "Теперь вас осталось немного/Работы для вас тоже нет/Кругом одни трактора".
Эпиграф на обложке гласит:
Принеси мне колесо из дубовой древесины
И поводья полированной кожи
Тягловую лошадь и падающее небо,
Пивоварящее штормовую погоду
На конверте так же сказано:
Этот альбом посвящён Хайлэнду, Уэльской Горе, Шетланду, Холму, Долине, Кливленду и другим прирождённым рабочим пони и лошадкам Великобритании, которые, малые и большие ростом, могут по-настоящему зваться Тяжёлыми Лошадьми; а также Лупус, Мех, Тиггер и Омела, ну и конечно же Шона и юный Мастер Джеймс.
Иэн Андерсон.
-------------------
Heavy Horses поступил в продажу сначала в США — 10 апреля 1978, затем 21 апреля — в Великобритании и Европе. Был положительно принят критикой, поднимался на 19-е место в США, на 20-е в Британии.
За свою долгую и плодотворную музыкальную жизнь Jethro Tull искупались во многих музыкальных течениях, но фолк-роковый период можно отнести к лучшим проблескам группы, а альбом Heavy Horses вообще к лучшим работам. И спустя 40 лет Heavy Horses звучит так же свежо, не зря многие поклонники группы считают его одним из лучших в дискографии Jethro Tull.

After playing this album for literally months, I have finally sat my skinny arse down to lend some ink to the wonderful JETHRO TULL recording “Bursting Out – Live”. It is now remastered — thank you very much Chrysalis/Capital records for doing so, and Ian ANDERSON, of course, for being there to supervise and lend your personal touch with colorful liner notes.
This was JETHRO TULLl at their peak; I have no question in my mind regarding that, particularly after some of their strongest releases prior to this, “War Child”, “Minstrel In The Gallery”, “Songs From The Wood” and “Heavy Horses”. It certainly was a vintage musical renaissance for the band and progressive rock. In this wonderfully productive period, arguably the best JT lineup emerged. I am sure there are many JT fans that will disagree with my assessments for favorites, but that is the beauty of being a TULL fan, there are so many great albums and lineups to choose. Well, I have added another album to my ever-growing favorites list.
This is the band in top-flight form and the remastering certainly gave this recording a newfound crispness and clarity. Ian is in splendid voice and the band is as tight as it was going to get on that particular tour. For those of us who wish we were there (yours truly) and those that were, this double CD set is a must have acquisition. You cannot say you are a true JT fan if this album is not in your collection. This collection of live tracks epitomizes the JT sound of that era.
Review by Muzikman, progarchives.com

Jethro Tull Live - Bursting Out — первый концертный (двойной) альбом английской рок-группы Jethro Tull, вышедший 22 сентября 1978 года во всём мире на Chrysalis Records
Материал для альбома Bursting Out был записан во время европейского турне Jethro Tull в поддержку альбома Heavy Horses в мае - июне 1978 года. Хотя нигде не указаны конкретные места и даты, известно, что некоторые вещи записаны в г. Берн (Швейцария) 25 мая 1978 г.
Остаётся загадкой английского прогрессивного рока, почему Jethro Tull понадобилось столько лет, чтобы выпустить концертный альбом. Если Yes, Genesis и ELP сделали это ещё в 1973-74, King Crimson выпустил в 1975-ом целых два, и даже Gentle Giant протянули до 1977-го, то Jethro Tull ждали аж до 1978 года, прежде чем вышел Live - Bursting Out.
К тому времени у них на родине прочно обосновался панк-рок, группы типа Jethro Tull обзывали "динозаврами" и считали давно отжившими. Конечно, это сказалось на посещаемости концертов, хоть и не так резко, как в Англии — в Европе всё-таки не было такой панкомании, но популярность прогрока явно была на закате. Поэтому Live - Bursting Out долгие годы имел репутацию аутсайдера, пока прогрок вновь не обрёл культовый статус, и тогда альбом стал считаться классикой в среде любителей этой музыки.
Так почему же они тянули так долго? Причина была только не в плохой репутации концертных выступлений группы — каждый из этих аудиовизуальных спектаклей запоминался поклонниками на много лет. Но лучше поздно, чем никогда, и альбом запечатлел Jethro Tull в наилучшей форме, исполнивших наилучшие песни своего репертуара. Некоторые жалуются, что не была исполнена A Passion Play, но это была бы тема для отдельной пластинки, скажем A Passion Play Live. Другие придираются, что "Sweet Dream" и "A New Day Yesterday" — не лучший выбор из ранних вещей Jethro Tull. Никогда не угодишь людям, ничего не производящим, но много требующим от других. Большинство истинных ценителей группы несомненно оценили по достоинству этот живой памятник одной из лучших рок-групп семидесятых.
Из музыкантов в этом альбоме, пожалуй, больше всех отличился басист Джон Гласкок. Это был его звёздный час, он много добавил в материал, где раньше властвовал только орган. Поклонники Tull, сами играющие на басу, наверное ценят этот альбом уже только за это. В то же время присутствие Дэвида Палмера в альбоме выглядит не совсем обязательным. Он не то чтобы режет слух, но в большинстве случаев игра двух клавишников одновременно просто не требуется (кроме отдельных исключений, таких как "Hunting Girl"). Jethro Tull никогда не был группой с доминированием клавишных, и чувствуется, что Джон Эван вполне справляется со своими обязанностями без помощников.... Палмер конечно обогащает звук, но это выглядит скорее роскошью, чем необходимостью.
Игра остальных участников просто вне изъянов, а Иэн преуспевает в своей роли главного шоумена, и не взирая на языковые барьеры, отпускает свои сухие остроты на английском любой аудитории. Для такой группы, как Tull сценическое шоу было важно не менее, чем музыка. Особенно, когда дело доходило до соло на флейте!
Все вещи, знакомые нам по альбомам, естественно обретают на этой записи другой колорит, что очень ценно. "Sweet Dream" звучит совершенно в другой аранжировке, нежели в Living In The Past (1972), благодаря клавишам и их дуэту с флейтой в конце. После этого номера Иэн извиняется за свою шляпу и представляет следующую вещь "Skating Away (On The Thin Ice Of A New Day)" как особенную, поскольку музыканты в ней берутся за необычные для них инструменты: Мартин Барр — за маримбу, Джон Гласкок — за лидер-гитару, Джон Эван — за аккордеон, Бэрримор Барлоу — за глокеншпиль, а Дэвид Палмер, если верить легенде, скрывается в закулисном сортире.
После этого номера Иэн не совсем удачно упомянул, что видит в зале молодых американских парней — чего не стоило делать в Европе, где американцев недолюбливали — и получает в ответ несколько язвительную реакцию. Следующую песню "Jack In The Green" он посвятил эльфийским созданиям, которые управляют сезонными циклами Англии. В оригинальной версии этой песни на Songs from the Wood (1977) Иэн сыграл партии всех инструментов сам. Данный вариант конечно звучит "полнее". Песню "One Brown Mouse" Иэн посвящает поэту Роберту Бёрнсу, который для шотландцев всё равно, что Пушкин для русских.
"A New Day Yesterday" Иэн представляет с типичной для него скромностью, говоря: "это в блюзовом темпе — единственном, который мы знаем". В середине этого психоделичного блюз-рок-номера Андерсон неожиданно ударяется в импровизационное соло на флейте, которое наверно смотрелось на сцене всё-таки поинтереснее, чем слушается теперь на пластинке. "Songs From The Wood" почему-то обрезали почти до 2 минут. Может чтоб вместить сюда хотя бы одно из знаменитых эпических произведений Jethro Tull — 12-минутную "Thick As a Brick", которую Иэн посвятил почему-то "тем, кому за 25".
"Hunting Girl" — несомненно, одна из лучших песен не только в альбоме, но и во всём каталоге группы. Поскольку речь в песне идёт про богатую "охотницу" с замашками фетиш-садо-мазо-доминирования, Иэн во вступлении шутит, будто про Джона Гласкока ходят слухи о его причудливых вкусах. Тут цензура неизвестно по какой причине "забипила" совершенно литературное слово "bastard" (ублюдок).
В этой вещи Джон также предстаёт во всём своём блеске. Наслаждайтесь, любители Талла, ибо это предпоследний альбом группы с его участием. Через год с небольшим Гласкок умер в расцвете сил (28 лет) от врождённого дефекта сердечного клапана, который усугубила случайная инфекция попавшая в гнилой зуб. В сентябре 1978 года, как раз после выхода этого альбома, Ричи Блэкмор в интервью журналу Guitar Player назвал Джона " блестящим бас-гитаристом, лучшим в рок-музыке".
Последнюю четверть альбома занимают самые известные песни Jethro Tull, где "Акваланг" звучит как ложный анкор, после чего группа действительно ушла за кулисы и во втором анкоре сыграла великолепную версию "Locomotive Breath", а следом "The Dambusters March". Лучшей коды не придумаешь...
Jethro Tull Live - Bursting Out может быть не так нужен случайным слушателям, но несомненно обязательный альбом в коллекцию любого серьёзного любителя Jethro Tull.

Really good follow up to Heavy Horses despite all the difficulty surrounding the band, and reminds us not only how prolific and accomplished Ian Anderson is, but the impact Jethro Tull’s music has had on everything from folk rock and pop to minstrel metal and symphonic cheese. It doesn’t chart much new territory, the songs resembling classic Anderson shanties more than something thematic, leaner than previous work and though not outstanding like Horses, it’s one of those albums that catches you off-guard with the quality of the material. Thanks, Ian, for being there in hard times and good.
‘North Sea Oil’ finds the band in top form with a tune that could’ve been on any of their preceding three records, tasty mutes from Marty as always, a beautiful flute that shows no signs of waning and an ecology-minded lyric from Anderson. Metallic anthem ‘Orion’ is a fitting tribute to the North skies and the gods that tend them, followed by slightly sad and entirely sentimental ‘Home’. Very prog centerpiece ‘Dark Ages’ starts as a death knell and becomes a dramatic send-up with military regalia, heavy metal and marching drums… classic Tull at every turn, a great cut not to be missed by fans, and ‘Warm Sporran’ is a strange foray into fusion with mixed results. ‘Somethings on the Move’ is straight riff-rock with plenty of cool flauting, reasonably solid. And ‘Old Ghosts’ is vintage Tull, a cut that reminisces with delicate orchestration, piano, and Anderson’s sensitive vocals. Good stuff. ‘Dun Rungill’ is a distant echo from the past, ‘Flying Dutchman’ ain’t bad with its neat Medieval jig in the middle, and David Palmer’s gorgeous heart-tugging instrumental ‘Elegy’ to end.
Written by Atavachron, progarchives.com

Альбом выпущен в сентябре 1979 года.
Он считается последним в трилогии фолк-рок-альбомов JETHRO TULL (после «Songs from the Wood» и «Heavy Horses»).
Также «Stormwatch» станет последним альбомом, записанным классическим составом 1970-х годов. Басист Джон Глэскок после операции на открытом сердце годом ранее, умер 7 ноября 1979 г. в своём доме от осложнений после хирургического вмешательства.
Он успел сыграть только на трех треках («Flying Dutchman», «Orion», и «Elegy»). На остальных партию баса сыграл Ян Андерсон, а на, последовавшем за альбомом, концертном туре басистом группы стал Дэйв Пегг.
Этим диском мы закрыли семидесятые, и он получился снова довольно мрачным и тревожным. «Stormwatch» посвящен проблемам окружающей среды.
На этом альбоме Андерсон, наконец, оставил свои экскурсы в прошлое и решил взглянуть в недалекое будущее. Для этой цели он смоделировал особую ситуацию, когда у человечества кончаются запасы топлива и начинается новый ледниковый период. Во всем мире отключается свет, гаснут телевизоры, парализуется работа транспорта, разрушаются все бюрократические системы управления и начинается настоящий Апокалипсис («Dark Ages») — погромы в городах, безудержные вечеринки, в пьяном угаре которых люди пытаются избежать надвигающегося холода, следуя лозунгу — «развлекайся, пока не замерзнешь».
Кроме эскапизма, который вполне логически заканчивается массовыми самоубийствами, Андерсон рассматривает еще один выход из положения — развитие новой индустрии, футуристических городов закрытого типа, вроде «North Sea Oil». Там тепло и уютно, но в этом технократическом обществе отмирают все живые чувства. Поэтому Ян предпочитает другое альтернативное сообщество (в «Dun Ringill»), которое вернется к своим кельтским корням, то есть — опять в прошлое.
Андерсон особенно не акцентирует наше внимание на том, в чем же причина возникших катаклизмов, то ли это — вина нашей цивилизации («Flying Dutchman»), то ли это — следствие тепловой смерти вселенной («Something’s On The Move»). А может быть во всем виновато некое мистическое ледяное божество Stormwatch, которое безжалостно взирает через запотевший бинокль с обложки альбома (нарисованной самим Андерсоном) на огромного белого медведя, топчущего замерзший завод по переработке нефти. Не суть важно. Самое главное, что такая катастрофа действительно может произойти, и тогда человечество покажет, чего оно стоит. А над всем этим хаосом и людскими страданиями все также бесстрастно будет струиться холодный свет далекого Ориона.
Мартин Барре, сорвавшись «с привязи», выдавал такие неистовые гитарные пассажи, что дух захватывало. С музыкальной стороны это было самое гармоничное, мелодичное и одновременно роковое произведение группы со времен «Aqualung», который Андерсон теперь почему-то считает незрелым и слишком наивным по сравнению с тем, что делает сейчас.

Forget the critics (with full respect to Peter Rideout): Crest of a Knave is one of the most underappreciated gems in prog-rock, and one of the two best "comeback" albums of the 80s (the other is Octave by The Moody Blues).
True, Steel Monkey and Raising Steam are simply very good rockers. But the rest of the album is among Anderson's most thoughtful, creative work in years. Farm on the Freeway, Jump Start, She Said She Was a Dancer, and especially Budapest are compositionally superb, the overall musicianship is first-class, and the production is top-notch if not flawless. This one deserves your attention.
Review by maani, progarchives.com

Вышел спустя три года после предыдущего Under Wraps. Перерыв был связан, кроме прочего, с проблемами Андерсона со здоровьем и операцией на голосовых связках. Во многом поэтому Андерсон поет здесь в гораздо более узком диапазоне, чем обычно. В музыкальном плане альбом имеет определенное сходство с Dire Straits, как по построению песен, так и по тембру голоса – Андерсон спел очень похоже на Нопфлера. Мало того, и Барр сыграл местами очень похоже на Нопфлера. Недостаток ли это? Для меня – нет, и не возникает чувства, что это вторично и подражательно. Несомненно, это Джетро Талл, но в несколько другой, «восьмидесятнической», упаковке. Как отголосок предыдущего альбома, в первой и последней песнях используются программируемые ударные.
В общем, такой какой-то уютный, неспешный, несколько созерцательный альбом (имхо). Тем неожиданнее оказалось то, что диск получил Грэмми в номинации «Лучший альбом в жанре хард-рок и хэви-метал», выиграв конкуренцию у Металлики (!). Никто из Джетро Талл даже не присутствовал в зале во время церемонии вручения Грэмми, потому что никто и подумать не мог, что так всё обернется…
кока
В 1987 году состоялось долгожданное возвращение Jethro Tull. Это было сделано с блеском. Их новый альбом Crest Of A Knave стал возвратом к более привычному «талловскому» звучанию 70-х и получил восторженный отклик в прессе. Музыканты группы были отмечены высшей музыкальной наградой Грэмми в номинации «Лучшее исполнение Рока/Метала», обойдя сильных конкурентов в лице команды Metallica. Результаты голосования вызвали неоднозначную оценку, так как многие обозреватели не считали Jethro Tull ни хард-роковой, ни тем более металической командой. Сами участники группы настолько не верили в свою победу, что ни один из них не оказался на церемонии вручения наград. В одном из британских музыкальных изданий по поводу победы Jethro Tull была опубликована иллюстрация, на которой в груде арматуры лежала флейта, а подзаголовок гласил: «Флейта — инструмент тяжёлого метала» (игра слов, также возможен перевод «флейта — металлический инструмент»). Стиль Crest Of A Knave был довольно близок к Dire Straits, что в частности объяснялось изменением голосового диапазона Андерсона. Самыми популярными песнями альбома стали «Farm on the Freeway» и «Steel Monkey», часто звучавшие в радиоэфире. Также стоит отметить концертную композицию «Budapest», содержавшую в себе эпизод с местной застенчивой девушкой и звучащую более 10 минут. Самую большую популярность в Европе получила песня «Mountain Men», посвящённая военной тематике. В тексте упоминалось о битве второй мировой войны при Эль-Аламейне и сражения на Фолклендских островах, при этом проводились параллели между чувством горя жён и их воюющих мужей. «Погибшие в траншеях у Эль-Аламейна, погибшие на Фолклендах по тв.»,
Oficer Tenpenny

Пока луна выскальзывает из-за горизонта, а солнце закатывается,
Я, словно жокей, взмываю вверх и направляюсь к небесам.
Отшвыриваю рабочие ботинки, делаю разум независимым от мышечной силы.
Я – загадочная обезьяна, но эти сведения не разглашаются.
Сможешь ли ты угадать мое имя? Сможешь угадать моё ремесло?
Я собираюсь запутать тебя, так или иначе.
Ты, впрочем, можешь исправить положение. Я позволю тебе угадывать трижды.
Почувствуй, как я ползу вверх по твоему колену.
Угадай-ка, кто я таков? Я - стальная обезьяна.
Теперь некоторые суетятся, а некоторые еле шевелят мозгами.
А некоторые сматываются, не успеешь мигнуть.
Некоторые возводят взгляд кверху, а некоторые взирают вниз
С высоты триста футов над землей.
Сможешь ли ты угадать мое имя? Сможешь угадать моё ремесло?
Что ж, я не присяду, пока мир не доделан.
Ангелы летают, держась за руки,
Удерживают меня от падения с небес.
Стальная обезьяна.
Я работаю в грозу, я работаю в дождь.
Я работаю, даже когда пью, и совершенно не чувствую боли.
Я воздействую и на женщин, если они хотят иметь со мной дело.
Ты можешь сделать так, чтобы я весь целиком заполз на тебя.
Ну что, теперь ты угадал мое имя? Угадал мое ремесло?
Я стою дешевле тех денег, которые мне платят.
В городе, где пахнет серой, где мужчины всегда остаются мужчинами,
Мы запираем свое сияние на засов, а потом снова ползем наверх.
Стальная обезьяна.

Участок в девять миль, обнесенный в два ряда колючей проволокой,
Прибереженный отцом для сына.
Добрый приют в долине,
По которой текли сладкозвучные ручьи.
Сейчас они готовы выплатить мне компенсацию...
Это не то, к чему я стремлюсь. Ведь еще позавчера я был богат,
А теперь все, что у меня осталось - чек и пикап.
Я покинул свою ферму у автострады.
Идет строительство аэропортов на юге,
Фабрики по производству кремниевых чипов на востоке,
А через всю долину тянут скоростную трассу.
Асфальтоукладчики насыпают дорогу, по крайней мере, в шесть рядов.
А сейчас они говорят, что выплатили мне компенсацию...
Это не то, к чему я стремлюсь. Ведь еще позавчера я был богат,
А теперь всё, с чем я остался – это раздолбанный пикап.
Похоже, моя ферма стала автострадой.
Они позабыли то, что говорили нам о предназначении этих старых земель.
Здесь урожай две тонны на акр, парень, хотя и полно камней.
Это, конечно, был не Саутфорк или Пондероза,
Но это было место, которое я называл своим домом.
Они говорят, что выплатили мне компенсацию...
Это не то, к чему я стремлюсь. Ведь еще позавчера я был богат,
А нынче что мне делать с миллионом долларов и пикапом,
Ведь я покинул свою ферму, которая теперь под автострадой.

В темноте городских задворок кто-то копошится и затем убегает.
В ночном Найтсбридже - общественный порядок.
Идут игры в преступление и наказание.
Эй, мистер Полисмен, не будешь ли ты любезен
Подцепить меня к высоковольтной линии своей любви.
Я резко стартую или придется отбуксировать меня отсюда.
А над беснующимися машинами курится индустриальная мгла.
Еще один день в кандалах. Я отбываю свое время, а затем снова домой.
Эй, миссис Мэгги, не будете ли вы любезны
Подцепить меня к высоковольтной линии своей любви.
Я резко стартую или придется отбуксировать меня отсюда.
И что, я должен винить во всем чиновников? Или, может быть, священника?
Или мне винить беднягу-пехотинца,
Которого бросили на заклание, велев сделать из слона муху?
Эй, Джек-Потрошитель, не будешь ли ты любезен
Подцепить меня к высоковольтной линии своей любви.
Я резко стартую или придется отбуксировать меня отсюда.
Ты можешь винить корреспондента, бормочущего по спутниковому ТВ.
А если ты борешься за свои верфи, ты можешь винить только море.
Эй, мистер Синоптик, не будешь ли ты любезен
Подцепить меня к высоковольтной линии своей любви.
Я резко стартую или придется отбуксировать меня отсюда.

Она говорила, что была балериной. И если я верил ей, это никого не касается.
Она, конечно, знала кое-что о том, как владеть собой.
В ближайшем баре мы вскипятили самовар.
Она чуть ли не проскальзывала сквозь мои пальцы.
На улице и в ее душе мёл снег.
Ладно, может, ты и балерина, а я тогда - Король Древнего Сиама.
Я думал и думал об этом... но лучше всего тешить себя иллюзиями.
Я не сказал бы, что я никогда не слышал этих россказней прежде,
Моя продрогшая маленькая сеньорита,
Но если твои сновиденья выглядят неплохо,
Так почему бы не разделить их с тобой холодной ночью?
Эй, Москва, что ты мне расскажешь? Леди, подумайте, не спешите.
Может, ты планируешь учиться на агронома?
Эй, Москва, как тебя зовут? Если не хочешь сказать, так и не надо.
Скорее всего, мне трудно будет это произнести.
С помощью разговорника, который она держала в своей шелковистой мягкой руке,
Она забрасывала меня вопросами, пока хватало водки.
Я сказал: «А можно, я наберусь наглости и поищу слово «любовь?»
Она была самым рок-н-ролльным созданием
С этой стороны бархатного занавеса,
Что отделяет восточную сталь от западного золота.
Эй, мисс Москва, что ты мне расскажешь?
Тебе не надо говорить громко, можно шепотом.
Узнаешь ли ты во мне англичанина?
Видела ли ты меня в ваших журналах,
Или, возможно, по государственному телевидению?
Я - твоя Пепси-Кола, но меня нельзя выпить из жестяной банки.
Она говорила, что была балериной, что ж, так тому и быть.
Она говорила, что была балериной. И если я верил ей, это никого не касается.
Это было, как забавный танец, в котором она вела меня.
И я сорвал один поцелуй. Это был мой промах.
Она посмотрела на меня так, как будто я был Джеком-Потрошителем.
Она прижалась ко мне теснее. «Доброй ночи» - всё, что она сказала.
Делать было нечего, и я поволок себя в постель.

По-моему, она была бегуньей на средние дистанции...
(Мне не очень хорошо перевели).
Она подавала надежды стать национальной героиней,
Через год начинались международные соревнования.
Она была неплохим поводом для вечеринки...
Ты, само собой, не смог бы выдержать и милю на дистанции,
А она легко пробегает круг за кругом.
Кроме того, у нее ослепительная улыбка.
Это было в Будапеште ... жаркой ночью в Будапеште.
Нас должны были уютно разместить в старом спортзале.
Мы надраили свои мандолины и настроили аппаратуру.
Она помогала нам за кулисами.
Заставляла замирать наши сердца и охлаждала пиво.
Да, а еще у нее были ноги неимоверной длины.
Как будто вглядываешься в бесконечность
Сквозь неуловимый флёр хлопчатобумажных трусиков,
По атласному морю ее кожи.
Жаркой ночью в Будапеште.
Жара была такая, что можно было ее резать
Или скоблить обратной стороной ножа.
Мы чувствовали ее знойное дуновение из переполненного зала.
Мы чувствовали, что играем как последний раз в жизни (если бы не деньги).
Жаркой ночью в Будапеште.
Она наклонилась, наполнила ящик для льда
И сунула в него еще несколько бутылок теплого белого вина.
Чарующее неземное видение,
Одетое только в футболку, брюки и собственную кожу.
И ты знаешь, под ее струящейся кожей лишь едва угадывались мышцы.
Но парни и я держали курс на Запад,
И поэтому мы оставили ее для следующей группы
И еще одной жаркой ночи в Будапеште.
Это было жаркой ночью в Будапеште.
Она не очень много говорила по-английски...
(Она вообще не очень много говорила).
Она не стала бы заниматься любовью, но могла делать хорошие бутерброды,
И наливала нам вкусное вино перед концертом.
Эй, Будапешт, ча-ча-ча. Посмотреть бы на нее сейчас.
Мне показалось, что я видел ее поздно ночью в ресторане.
Она грустила у стены, вызывая у меня дрожь.
Но она не удостоила вниманием наш стол.
В общем-то, ее там и не было.
Да, а еще у нее были ноги неимоверной длины,
Как будто вглядываешься в бесконечность.
Сердцем она была уже на Западе,
И ей не хотелось быть той ночью в Будапеште.
Жаркой ночью в Будапеште.

Ночь. Браконьер и его дочь отбрасывают легкие тени на воду.
Тонкий лунный серп скользит позади них,
Почти не освещая их предательским светом, пока они тянут сеть.
А позже я встречаю их на дороге у побережья,
И старик, улыбаясь, подмигивает мне.
И кто я такой, чтобы отрицать их право поймать иногда рыбку-другую?
Я иду с ними, они желают мне удачи,
Когда я отплыву из залива в воскресенье.
И я слышу их пение из церкви,
Пока судно безрадостно отваливает от пирса.
О, браконьерская дочь, ты надеваешь праздничное платье,
И двести отважных душ, прощаясь, плачут вместе с тобой.
Вот дом на склоне холма, где рождаются дюны.
Я падаю навзничь и жду, чтобы медленное течение
Отнесло меня к той земле, откуда я родом.
Туда, где люди с гор чувствуют себя королями,
А звучание волынки означает всё на свете.
Я завершил свои гастроли, выполнил свой долг.
Я сделал все, что они требовали от меня.
Умирал в окопах и под Эль-Аламейном,
Умирал на Фолклендах под взглядом телекамер.
А теперь я возвращаюсь к горным королям,
Где звучание волынки означает всё на свете.
Долгое время целые поколения жителей Островов
Отправлялись на чужбину вытаптывать бесконечные мили,
Туда, где целые эпохи закручиваются спиралью.
Лишь прах ощущали они под своими ногами.
Грядущее солнце приказывало дуть ветрам,
И, как встарь, так и ныне, ворон с жестокими глазами
Высоко парил в поисках добычи,
Кружа над почерневшими равнинами Рая.
Вот ребенок и женщина молятся о том, чтобы неизвестность окончилась.
Они надеются на письмецо,
Которое ласковый ветер принесет из-за моря
Туда, где люди с гор чувствуют себя королями,
А звучание волынки означает всё на свете.
Вот дом на склоне холма, где рождаются дюны.
Я падаю навзничь и жду, чтобы медленное течение
Отнесло меня к той земле, откуда я родом.
Туда, где настоящие люди с гор чувствуют себя королями,
А звучание волынки означает всё на свете.
Я чувствую лишь прах под босыми ногами,
Пока грядущее солнце приказывает дуть ветрам,
И, как встарь, так и ныне, ворон с чёрными глазами
Высоко парит в поисках добычи,
Кружа над сонными горами нашего Рая.

По плоской возвышенности, через снег,
Качусь по колее – разве ты не знаешь,
Что я развел пары?
Тонкие вены трепещут; по ним бежит горячая кровь...
Немного пролью ее там, где растут новые города.
Я сложил всю свою жизнь в заплечный мешок
И, очертя голову, понесся по белу свету.
Теперь по твоей колее тебя мчит твой собственный локомотив,
И мне всё равно, каким путем следовать.
Возможно, обратной дороги мне уже не будет.
Покинув женщину с сердцем, разбитым на части,
Я развожу пары.
У этого головного двигателя должно быть сердце,
Достаточно вместительное для нас обоих.
Лечу, как из пушки, на закат, вглядываюсь вдаль до рези в глазах,
Раскачиваюсь на каблуках, направляясь на запад.
Забавно, что весь мир, так уж исторически сложилось,
Чувствует потребность преследовать солнце, отправляющееся на покой.
Возможно, обратной дороги нам уже не будет.
Позволь мне быть твоим машинистом.
Улыбайся от уха до уха,
А я развожу пары.
Ведь ты расскажешь мне, каково это чувствовать,
Что ты летишь вперед на бешено вращающихся колесах?
Я сложил всю свою жизнь в заплечный мешок
И, очертя голову, понесся по белу свету.
Я буду твоим локомотивом с дымящей трубой,
И мне всё равно, каким путем следовать.
Возможно, обратной дороги мне уже не будет.
Я развожу пары.