ВИА Ариэль(первый состав) – Концерт в мединституте Жанр: Retro Страна: СССР Год издания: 1968 Аудиокодек: MP3 Тип рипа: tracks Битрейт аудио: 320 kbps Продолжительность: 36:16 (с допиской 53:00) Наличие сканов в содержимом раздачи: да Треклист: 01 Вступление 0:40 02 Ариэль поёт для вас 2:34 (муз. «The Beatles», сл. Л.Гуров) 03 Весна придёт 2:12 (муз. «Monkees», сл. Л.Гуров) 04 Против войны, против беды 3:03 (муз. «Kinks», сл. В.Паршуков) 05 Ещё раз про любовь 2:35 (муз. «Animals», сл. Л.Гуров) 06 И я любил её 2:41 (муз. и сл. «The Beatles») 07 Гимн юности 2:05 (муз. «Play Boys», сл. Н.Князева) 08 Ты скажи мне 2:49 (муз. «Monkees», сл. Л.Гуров) 09 Эхо 2:03 (муз. «Monkees», сл. Л.Гуров) 10 Кукушка 2:17 (муз. «Monkees», сл. Л.Гуров) 11 Ты 1:17 (муз. «Monkees», сл. Л.Гуров) 12 Нам всего по 20 лет 3:28 (муз. «Animals», сл. Л.Гуров) 13 Скажи мне – да 2:24 (муз. «The Beatles», сл. В.Паршуков) 14 Ну, улыбнись 2:15 (муз. «The Beatles», сл. В.Паршуков) 15 С весёлой песней 2:00 (муз. «The Beatles», сл. В.Паршуков) 16 Финал 1:50 Концерт ведёт Олег Плотников Дописка: 17 Блюз 2:35 18 Едем по свету 2:33 (муз. «Tremeloes», сл. Л.Гуров) 19 Music to Watch Girls by 1:52 (муз. Sidney "Sid" Ramin) 20 Something (обрыв) 1:46 (муз. и сл. «The Beatles») 21 Something (PPRec) 3:02 (муз. и сл. «The Beatles») 22 Обращение к России 5:07 (муз. и сл. В.Ярушин)
Первый состав 1968-69 (треки 1-16): Лев Фидельман (бас-гитара, вокал, руководитель) Лев Гуров (ритм-гитара, вокал) Лев Ратнер (электроорган) Валерий Слепухин (соло-гитара) Виктор Колесников (ударные) Второй состав 1970 (треки 17-21): Валерий Ярушин (бас-гитара, вокал, руководитель) Лев Гуров (ритм-гитара, вокал) Лев Фидельман (электроорган, вокал) Валерий Слепухин (соло-гитара) Борис Каплун (ударные, скрипка, вокал) Состав 1973 (трек 22): Валерий Ярушин (бас-гитара, вокал, руководитель) Лев Гуров (ритм-гитара, вокал) Борис Каплун (ударные, скрипка, вокал) Сергей Шариков (электроорган) Сергей Антонов (соло-гитара) Владимир Киндинов (фортепиано)
Этот релиз сделан на основе собственной оцифровки моей копии со старенькой магн.ленты Володи Маклакова, которая появилась у него в далёком 1973 году… И посвящается первому составу ансамбля Ариэль периода 1968-69…
Поскольку в этом концерте солирует Лев Гуров и для большинства песен им же были написаны тексты… то можно считать, что этот релиз продолжает мои релизы Памяти Льва Гурова: и Поэтому… мне кажется логично, что этот релиз завершается песней Посвящение России, которую здесь поёт Лев Гуров… а не автор этой замечательной песни Валерий Ярушин… Если материал редкий (как в данном случае… то в первую очередь спешу познакомить наиболее массовую аудиторию слушателей нашего трекера: уважаемых любителей МР3… Как поётся в замечательной советской песне: Первым делом, первым делом… мптришки… Ну, а лослэсы???... а лослэсы… потом... Поэтому хочу успокоить любителей лослэса: через пару дней будет релиз и в лослэсе… Там и можно будет более подробно почитать об этой записи….
Я уже писал в теме , что когда в очередной раз ехал в 2000 году погостить в Челябинск… в поезде мне вдруг очень захотелось послушать ранние (допластиночные) песни челябинского ансамбля Ариэль… Особенно захотелось послушать песню «Скажи… ты счастлив с ней?», которую я слышал только раз в жизни с плохонькой записи в общаге ЧПИ в 1972 году… а напевал всю жизнь (хотя запомнил только пару строк:
Скажи… ты счастлив с ней? Что сказать в ответ?... Люблю по-прежнему… а счастья… нет… Для меня эта песня была своеобразным городским романсом, прекрасно передающим атмосферу богемной жизни центра нашего города начала 70-х, которая происходила в районе Горсада имени А.С.Пушкина, кинотеатра имени А.С.Пушкина, ДК железнодорожников… И всё это было связано с невероятно популярным в Челябинске в то далёкое время… ансамблем Ариэль… Уже в новом тысячелетии (вот повезло нам пожить в 2-х тысячелетиях… ) я узнал от главного собирателя и хранителя записей Ариэля Павлова Павла (PPRec), что фантастическую, волшебную музыку этой песни Лев Фидельман написал в момент семейного раздора со своей женой… А предельно лаконичные и очень точные стихи Льва Гурова… завершили этот шедевр…
Что было делать? Где искать эти песни в 2000 году? Я не знал… Поэтому поступил также, как поступают люди, приехавшие в большой город из глубинки (я в то время уже жил в далеком украинском селе: стал заходить в музыкальные магазины… и спрашивать у продавцов, где можно найти ранние записи Ариэля… Сначала зашёл в «Ритм»… но там никто ничего не знал… Затем зашёл в «Молодёжную моду»… и кто-то из продавцов сказал, что есть у них один свихнувшийся на Ариэле… но он будет работать завтра… Я даже мечтать не мог о такой удаче… Поэтому, на след.день снова зашёл в «Молодёжку»… Володя Маклаков (так звали этого человека) оказался достаточно приветливым и разговорчивым собеседником… Володя может часами рассказывать о любимых ВИА (и, конечно, об Ариэле… Когда он узнал, что я в 80-х занимался «писаниной»… и что в Челябинске у меня остался катушечный TEAC, у которого регулируется скорость… он неожиданно для меня попросил выправить скорость на записи первого состава Ариэля 1968 года (сказал, что эта запись сильно «буратинит»… Я с радостью согласился помочь (хотя мне нужно было раздобыть у кого-нибудь 2-й аппарат… У одного моего школьного товарища был сов.аппарат (вроде, Идель-001… Правда, он не работал… и мне пришлось подключить к ремонту своего старого знакомого… электронщика Виталия… Мы обменялись с Володей домашними телефонами… и на след.день Володя принёс эту ленту с самой ценной записью в его коллекции в магазин… и передал её мне… Эту запись он купил у кого-то в далёком 1973 году (перед своим уходом в армию… Лента не имела ракордов… и была метражом где-то между 270 и 375 м… Я сделал более медленную копию Володе… и одну себе (с нее и сделал эту оцифровку… Кстати… Володя сразу же познакомил меня с ещё одним активистом ариэлевского движения Сашей Коркиным, который мне записал в 2000 многие ранние ариэлевские песни на кассеты… За что я ему всегда буду благодарен… А когда я вновь приехал в Челябинск в 2003 году, Володя и Саша познакомили меня с Павлом Павловым… с которым я сразу подружился…
Вообще… я всегда удивляюсь, как легко и доверчиво со мной сходятся многие хорошие люди… Например, Володя сразу доверил мне самую свою ценную запись… хотя знакомы мы с ним были пару часов… и пришёл я с улицы… Саша Коркин в первый же день нашего знакомства взял в руки гитару… и начал одну за одной наигрывать мне разные ранние ариэлевские песни, чтобы понять, какие песни для меня записать на кассеты (т.к. я совсем не знал их названий… А Паша Павлов… после нашей первой встречи… записал мне несколько бесценных дисков с ранними записями Ариэля (многие записи с этих дисков уже стали доступны слушателям нашего трекера благодаря проекту Памяти Льва Гурова… Это очень странно… потому что по сравнению с моей уголовно-дегенеративной пикой (мордой… многоуважаемый Петр Мамонов… просто Ален Делон… Почему же люди так открыто общаются со мной? М.б. потому… что я всегда с открытым сердцем иду людям навстречу… и очень радуюсь возможности живого интересного общения?… и внешность… не главное?... Другого объяснения у меня нет… Хотя кое-кто из моих друзей говорит… что я очень похож на А.Челентано (думаю… из жалости ко мне…
К сожалению, эта запись не является полной версией того легендарного концерта первого состава ансамбля Ариэль, который состоялся в далёком 1968… Только вначале запись идет непрерывно, вводя в атмосферу того концерта… Хотя и там то и дело встречаются купюры (т.е. обрывы в живой ткани концерта… А начиная с середины записи… многие песни идут практически отдельными треками (часто без начала или конца… Например, трек 10 Кукушка начинается объявлением битловской Песни расставания... а вместо нее вдруг начинается песня Кукушка... причем не с начала... Жалко, конечно... Но радует то, что Песню расставания можно послушать в варианте 1986 года (трек 21 Прощай! в релизе , а песню Кукушка можно послушать полностью в релизе (СД3)... Все-таки лучше... чем ничего... Трудно сказать, какие песни и в какой последовательности были исполнены в этом концерте… Думаю, что представленная Вашему вниманию запись была смонтирована кем-то из того материала, которым тот человек располагал… но, на мой взгляд, даёт неплохое представление об атмосфере того незабываемого концерта… Поэтому хочется, конечно, поблагодарить всех людей, которые осуществили запись этого концерта… Ну и отдельное спасибо хочется сказать Володе Маклакову за то, что он сохранил для нас эту легендарную запись…
1. Памяти Льва Гурова (1968-2002), 3СД, lossless 2. Памяти Льва Гурова (1968-2002), 3СД, mp3 3. Памяти Льва Гурова 4-й диск (1978-2010), lossless 4. Памяти Льва Гурова 4-й диск (1978-2010), mp3 5. Ариэль (первый состав): Концерт в мединституте, 1968, lossless 6. Ариэль (первый состав): Концерт в мединституте, 1968, mp3 7. Ариэль: Концерт в мединституте, 1968, (раб.оцифровки 2496) 8. Ариэль: Шумел камыш, 2014 (LP), lossless 9. Ариэль: Вернёмся на озёра, 2011, lossless Давно в планах большие релизы под названием: Ариэль - концертные записи. Но руки пока не доходят... Так много задумано всякого. А сил уже мало. Вот и плетусь черепашьими шажками. C'est La Vie...
Доп. информация:
Надеюсь, кому-то будет интересно ознакомиться с главой из книги Романа Грибанова «Челябинск. Рок (истории провинциального рок-н-ролла)» 2012, о которой я также рассказал еще в одном моём релизе о замечательных челябинских музыкантах:
«Ариэль»... В истории этой группы удивительным образом сплелись ярчайший триумф и несправедливая трагедия. Причем о триумфе знают все, кто более-менее знаком с творчеством этого популярного челябинского ансамбля, а про трагедию ведают лишь единицы. 100 процентов челябинцев связывают успехи «Ариэля» с именами Валерия Ярушина, Ростислава Геппа, Бориса Каплуна. Более подготовленный меломан вспомнит фамилии других участников так называемого золотого состава ансамбля - Сергея Шарикова, Сергея Антонова и Льва Гурова. Состава, с которым «Ариэль» добился всесоюзной и даже международной известности. Никто у ЭТИХ музыкантов их права не отнимает. Однако с точки зрения Истории гораздо более важную вещь совершили совсем другие люди - собственно основавшие «Ариэль», добившиеся со своей группой абсолютного признания в родном городе и, пожалуй, самое главное — сочинившие первую челябинскую песню в стиле рок (или как тогда его называли - бит) на русском языке. Лев Фидельман, Лев Ратнер, Виктор Колесников, Владимир Паршуков и Валерий Слепухин - фамилии создателей «Ариэля», кузнецов его первой славы, сегодня практически не известны массовой аудитории. А тот «ариэлевец», который мог бы рассказать о первых шагах к славе, единственный человек, соединявший первый состав группы с его последующей, ярушинской, инкарнацией - Лев Гуров, — умер в 2011 году. Годы оглушительного успеха «Ариэля» в Челябинске - с 1968-го по 1972-й - практически не нашли отражения в местных СМИ. Что говорить о федеральной прессе, если даже челябинские журналисты, пишущие об истории ансамбля, в основном начинают свой рассказ с канонического объединения ярушинского ВИА «Аллегро» и самого популярного на тот момент музыкального бит-коллектива Челябинска «Ариэль». Но, подчеркнем, до пресловутого объединения группа «трех Львов» — Ратнера, Фидельмана и Гурова — добилась в родном городе сумасшедшей славы и первой в Челябинске начала включать в свои концерты песни собственного сочинения. Однако эти исторические успехи первого состава «Ариэля» оказались забыты совершенно. Это ли не трагедия? Попытаемся восстановить историческую справедливость, публикуя в данной книге интервью с первым музыкальным руководителем «Ариэля» Львом Фидельманом и Виктором Колесниковым, барабанщиком и автором музыки «Принцессы» — той самой первой челябинской русскоязычной оригинальной рок-композиции.
Я музыку в детстве ненавидел, — рассказывает Лев Фидельман. — При том что у меня абсолютный слух. Мама заставила играть на фортепиано, она же настояла, чтобы я пошел в музучилище. И лишь потом, в институте, я музыку полюбил. Кстати, мое музучилище располагалось в уютном особнячке. На том месте, где сейчас большой красный дом, напротив магазина «Эльдорадо». Какой был особняк! Красота, жалко, что снесли. Вообще многого нет сейчас в Челябинске из того, что было в городе моего детства. Например, мы раньше жили в доме № 32 по Пушкина. Рядом был сквер, именуемый в народе Парижем. Я познакомился с ребятами — двумя Женями: Гусаровым и Ефремовым. Стали вместе играть на гитарах. Впрочем, «играть» — это сильно сказано. У меня было музыкальное образование, а ребята просто бренчали. Разумеется, мы пытались играть «Битлз»! Тогда неведомыми путями в наш город попал их второй альбом. Потом лето кончилось, и я отправился в училище. Там встретил Витю Колесникова, Женю Липченка и Леву Ратнера. Вот они умели играть! Гусаров с Ефремовым к тому времени уже не интересовались музыкой настолько, чтобы ею всерьез заниматься. В музучилище я стал осваивать бас-гитару. Как она выглядела на самом деле, понятия не имел. Пришлось переделывать из обычной деревянной. Голоса у нас были не поставлены, зато мы очень старались. В начале 1967 года на новогоднем концерте состоялось первое выступление на сцене в родном музучилище. Вышли, заиграли, ударили в барабаны. И публика приняла нас бурно! Настолько восторженно, что стала все крушить в зале. А ведь тогда советские зрители музыку слушали спокойно, не бесновались. Таких горячих эмоций мы и представить не могли! Успели спеть только две или три песни, прежде чем на сцену поднялся директор музучилища и прекратил концерт. Потом он вызвал к себе мою маму и долго ее укорял: «Ваш сын на учебных занятиях играет Баха, Брамса. И вдруг мы слышим от него ЭТО». Но процесс уже был необратим. Мы продолжали играть ЭТО! В начале 1 968 года у нас был первый состав, который мог давать концерты. Только вместо Жени Липченка на соло-гитаре стал играть Валера Слепухин. Потом к нам пришел Валерий Паршуков, стал играть на ритм-гитаре. К тому времени мы уже репетировали в областной больнице, где познакомились со Львом Гуровым. Он был студентом мединститута, собирался стать врачом. Я учил его игре на гитаре. Причем это не сразу удалось, так как я левша. — Как Пол Маккартни! Так вы, наверное, этим гордились? — Да что вы, мы же понятия тогда не имели, как выглядят «Битлз». Это потом я узнал, что один из моих кумиров тоже перебирает струны левой рукой. Мы с Гуровым стояли на сцене рядом, повернув грифы в противоположные стороны друг от друга. Получалось красиво. Мы пели в основном русские песни на иностранные мелодии. Тексты писали сами. — Как вы тогда назывались ? Поначалу «Эрой», но это название не прижилось: плохо запоминалось. Кто-то вспомнил фантастический роман Беляева «Ариэль» про летающего юношу. Отсюда и пошло. А потом появился Валерий Ярушин. Мы с ним познакомились в кафе «Юность», было такое у теплотехнического института. Он стал уговаривать нас на вариант с русскими народными песнями. — И вы ушли? Мне не очень пришлась по душе идея фольклора. Хотя, конечно, тема оказалась свежей, как говорится, непаханым полем. Звучали на эстраде белорусские мотивы, украинские, но не было русских. Но из творчества «Ариэля» ушли агрессия, напористость. Под новую музыку (даже под шлягеры) публика уже не бесновалась, и мне стало скучно. Я ушел чуть ли не накануне того дня, как ансамбль получил свой первый приз на одном из конкурсов. Когда «Ариэль» уже был при филармонии, Валера Ярушин звонил мне, звал обратно. Но я не вернулся.
— В те годы мы все были помешаны на «Битлз», — рассказывает Виктор Колесников. — Никаких битловских пластинок, естественно, в те годы не было, знакомились с их песнями только с помощью радиоэфира. У меня брат купил приемник «Эстония-ЗМ» с растянутым диапазоном, на нем была большая выборность, и музыку удавалось слушать более-менее без помех. Ночами я не спал, слушал станцию «Музыкальная волна из Кельна», штатовские станции и записывал «Битлз» на магнитофон. Утром, конечно, отсыпался, занятия из-за «Битлз» пропускал частенько. В 1965 году я закончил музыкальную школу № 4 в Ленинском районе и поступил в музыкальное училище по классу баяна. Я «народник» по образованию, хотя владею всеми музыкальными инструментами, кроме духовых и струнных. Однажды в перерыве между лекциями выхожу из аудитории и слышу — в соседней комнате какой-то парень играет на пианино и поет на английском языке. Так я познакомился с Левой Фидельманом, который учился на курс старше меня. Он-то и предложил мне поиграть вместе. К тому времени у Фидельмана уже была группа, они репетировали в актовом зале областной больницы. Кроме Льва в ней играли его однокурсник Лев Ратнер и еще двое парней, уровень игры которых двух Львов не устраивал. Этих ребят и сменили я и мой однокурсник Женя Липченок. Я сел на барабаны, Фидельман был нашим руководителем и играл на басе, Ратнер — орган, Женя — гитара. Вот этот состав и стал основой будущего «Ариэля». — Какие инструменты вы тогда использовали? — Барабаны у меня были гэдээровские. Гитары тоже из ГДР — «Музимы» и чудовищного качества советские. Ну и самодельные, конечно, были. Гитары сами выпиливали, а звукосниматели для них воровали из телефонных автоматов. Ночью открывали будку, ломали телефонную трубку и доставали из нее небольшой такой магнитик, которого как раз хватало на две струны. На бас-гитару натягивали самые толстые струны от обыкновенной гитары. Самоделки не строили, конечно. Но в руках уникального мастера Жени Липченка даже они могли выдавать классный звук. Мой однокурсник — это настоящий самородок, челябинский Джими Хендрикс, феномен. Слух у него был абсолютный: бывало, проедет по улице автомобиль, прибавит газа, и Женя говорит: «О, фа-диез и ми-бемоль». Липченок был истинный рокер, играл в стиле «Битлз» и презирал современную советскую эстраду. Случалось, репетируем, Женя как-то подтянет струны и такой звук фирменный выдаст, что мы с Ратнером и Фидельманом просто рты раскрывали от удивления. Слава нашего гитариста и сгубила. Вместо репетиций он все чаще пропадал на Броде, место тусовки неформальных личностей Челябинска того времени в районе гостиницы «Южный Урал». Лидеры той тусовки — Бэсик, Минькович — шпана, по сути дела, Липченка считали своим героем и буквально носили его на руках. Пришлось нам искать нового гитариста. А в ЧПИ был ансамбль «Пилигримы», в котором блистал Валерий Слепухин, игравший в стиле Карлоса Сантаны. Мы его к себе и переманили. — А как появился в составе Лев Гуров? — Мы с Фидельманом и Ратнером были певцы неважные, поэтому сразу начали поиск вокалиста. Мы репетировали в облбольнице, и где-то там же подрабатывал санитаром студент-первокурсник медицинского института Лева Гуров. Мы узнали, что в свободное от учебы время Лева пел в горсаду имени Пушкина, на летней эстраде. Мы его, естественно, позвали попробовать. У него был красивый тембр голоса, но еще больше мы ценили Леву за его человеческие качества. Он спокойный, уравновешенный, рассудительный. В «Ариэле» Гуров играл роль Ринго Старра, всегда нас, вспыльчивых и неуступчивых, мирил. — Кто придумал название «Ариэль»? — Валерий Паршуков прочитал фантастический роман Беляева «Ариэль» и предложил нам взять это название. Валерий был нашим, как сейчас говорят, продюсером. Умница. Мозг. Наш идеолог. Именно Паршуков устроил нам первый концерт в ЧПИ, где было сломано немало стульев, а про «Ариэль» пошла слава на весь Челябинск. Валера играл на гитаре, и у него было шикарное английское произношение. Когда он начинал петь Пресли, девчонки вокруг просто умирали. — Чем жил в конце 60-х «Ариэль»? — Музыкой! Кроме главного увлечения в жизни музыка стала для нас и способом заработать деньги. Играли на свадьбах, на юбилеях, пару лет трудились на танцах в клубе МВД «Дзержинец». Появлявшиеся деньги тратили на инструменты, на аппаратуру — за 60 рублей умельцы собрали нам усилитель, ну и на модную одежду. Купили себе водолазки, голубые вельветовые брюки. В течение трех лет мы играли составом: Фидельман — Ратнер — Гуров — Слепухин и я. Это был звездный час «Ариэля»! Город нас просто обожал: чтобы пригласить нас на свадьбу, люди драку устраивали. Все это началось после знаменитого концерта в ЧПИ. Мы тогда вышли перед переполненной аудиторией и как выдали битловскую «Любовь не купишь», только с текстом Валерия Паршукова. На припев Леннона — Маккартни Can't buy me love мы спели по-русски «С веселой песней». Вторая вещь еще более забойная, опять же битловская — She Loves You Yeah, Yeah, Yeah и опять с русскими словами от Паршукова: «Скажи мне да, да, да». В зале после этого такое кино началось! Народ на ноги повскакивал, стулья стали ломать... На сцену выскочила профорг ЧПИ Роза Абрамовна. «Прекратите!» — кричит и нам, и зрителям. Но мы не прекратили, а продолжили, успокоив народ в зале исполнением лирической песни все тех же «Битлз» — Girl. Ее, кстати, пел я, сидя за ударными. На русском языке. Впервые! — Я ничуть не стыжусь того, что мы занимались перекладыванием западных песен на русский язык и их исполнением, — говорит Виктор Колесников. — Тогда это было вызовом современной советской эстраде, публика от таких песен просто торчала! Но свои вещи мы тоже уже начинали писать. Первая песня, которую «Ариэль» исполнял на русском языке, — это «Принцесса», музыку к которой сочинил я. Причем вначале я своего авторства стеснялся. Прихожу на репетицию и говорю ребятам: «Смотрите, что я ночью на «Немецкой волне» слышал, и напеваю им музыкальную тему. А Паршуков тут же подхватил: «Витек, классная вещь, давай песню делать». Пришлось сознаться, что это моя музыка, ребята долго потом смеялись над моей неуверенностью. А слова для этой первой моей песни написал Лева Гуров. Так и родилась знаменитая потом «Принцесса».
Сколько раз ходила мимо, пряча гордый взгляд, Каблучки стучали песенку свою. И никто не мог тогда подумать из ребят, Что принцессу они видят наяву. Открой нам тайну свою, расскажи, не тая, Околдована принцесса или нет. Быть может, есть волшебник, Которому ты нежно говоришь: «Привет». А принцесса лишь смеется, и веселый взгляд Заставляет вдруг краснеть меня до слез. Ну а парни, видя это, подшутить хотят И поют ей то ли в шутку, то ли всерьез: «Открой нам тайну свою...»
— Какие музыкальные коллективы Челябинска тех лет были еще популярны? — Я уже упоминал «Пилигримов» из ЧПИ, в клубе завода оргстекла была группа, названия уже не помню, отличный коллектив был еще в трамвайно-троллейбусном парке. Других не помню, нас тогда они не волновали, ситуация ведь такая — в Челябинске был «Ариэль» и все остальные.
А вот что пишет об этом периоде и о первом составе Ариэль в своей книге «Судьба по имени Ариэль», изданной в 2005… худ.руководитель ансамбля Ариэль периода 1970-1989 Валерий Ярушин:
В ДК завода им. Колющенко освободилось место руководителя. Так родился эстрадный коллектив, предвестник «Ариэля» — «Аллегро». Костяк состоял из работяг и студентов. Танцы в «Колюхе» проходили «на ура». В зале — постоянный терпкий запах «Агдама». Для публики, еще не знавшей буржуазной «кока-колы», этот «контактный» напиток был нектаром богов! Если под словом «боги» подразумевать местных блатарей... Они, к счастью, нас не трогали, хотя туалет после каждых танцев был в крови... Скоро я приобрел еще одну пышнотелую солистку — Еву Евневич, пели все, что звучало по радио, на магнитофонах. Особенно мне удавался хит Валерия Ободзинского «Льет ли теплый дождь...». По городу ползли музыкальные слухи: «Аллегро» — кайф, но «Ариэль» — лучше! Я все думал — кто же это такие? Потом вспомнил: на последнем курсе музучилища обратил внимание на двух баянистов оркестра. Один из них все время таскал барабанные палочки и периодически стучал ими по своим коленкам, а другой «выпендривал» на балалайке какие-то подтяжки и при этом как-то странно, по-собачьи, скулил... Кто-то мне шепнул: «Они из какого-то шизанутого ансамбля». Потом я узнал, что это были музыканты «Ариэля» барабанщик Витя Колесников и гитарист Витя Липченок. И вот однажды я все-таки их увидел на сцене. Это был какой-то городской конкурс ВИА. Под рев толпы появились пятеро музыкантов, среди них выделялся полноватый юноша, нежный голосочек которого никак не вязался с его внешностью и медвежьей походкой. Так впервые я услышал Льва Гурова. В то время он еще являлся солистом джаз-оркестра под управлением Олега Тергалинского. Всегда с теплотой вспоминаю Олега Васильевича, открывшего и воспитавшего множество высокопрофессиональных музыкантов, разбросанных по всему свету. Его советы я всегда воспринимал безоговорочно, настолько велик был его авторитет! Ансамбль под управлением пианиста Льва Фидельмана был создан в 1966 году, существовал без названия два года. Первым продюсером был тогда студент Челябинского политехнического института Валерий Паршуков, который чуть позже и дал название ансамблю. Вообще, слово «Ариэль» очень древнее, почти на всех языках толкуется как «дух воздуха». В некоторых странах — это мужские и женские имена. Чтобы как-то защитить себя от советской цензуры того времени, Паршуков обратился к литературной классике советского писателя-фантаста Александра Беляева, роман которого так и называется: «Ариэль». Персонаж — юноша, наделенный удивительной способностью летать. Позже, в мою бытность, на это имя было покушение обкома партии, но мы его отстояли. С 1966 года ансамбль менял музыкантов, и через три года его называли: группа трех Львов — Фидельмана, Ратнера и Гурова. Вместе с Колесниковым и гитаристом Слепухиным — состав 1969 года. В музыкальном отношении — это, в основном, перепевы песен «Битлз» — наимоднейшей в то время группы в русском варианте. Причем то были не переводы, а свои тексты, что тоже делало честь коллективу. Несколько песен музыкантов были весьма похожи, в стиле 60-х. Поэтому не удивительно, что молодняк считал их своими кумирами. Что касается меня, то я аж до 1967 года не признавал «Битлз», но, вернее сказать, — просто не знал! Слыша урывками грязные магнитофонные рокешники, уходил в сторону. Я же готовил себя к классической карьере! Как вдруг... Тот же Витек Колесников однажды пригласил меня в какую-то каморку с магнитофоном: «Хочешь послушать “Битлз?”» Я скривился: «А ну!..» И тут зазвучало: «Is there anybody going to listen to my stогу...» — «Кто это?» — «Битлз!» — здесь он уже торжествующе посмотрел на мою обалдевшую физиономию. Так я по-настоящему влюбился в ливерпульскую четверку! Позже я стал ходить к друзьям «на Битлз», как еще раньше ходили «на телевизор».
Поскольку в Дописке этого релиза были выложены записи и второго состава Ариэль, то продолжу рассказ В.Ярушина, относящийся к этому этапу становления ансамбля Ариэль:
...Дела в институте шли плохо: пропуски, неуспеваемость, да и просто уже ноги не шли... Впереди маячил Ленинград — светлая мечта, так хотелось там учиться! Решил написать «по собственному желанию...», но Давид Борисович был другого мнения, и я полетел «за пропуски». Собрав нужные документы, махнул в северную столицу, но меня по существу «срезали» на первом же экзамене, поставив четверку. Это было неслучайно: на самом деле «зеленую улицу» давали нацменьшинствам. Потом я узнал, что приняли, например, якута с оценкой три с минусом! Было жутко обидно! Приехав домой, не нашел ничего лучшего, как помириться с начальством института, перескочив на 2-й курс. Пришлось сколотить халтурный квартет: Панчоха, Бурдин, я и Гепп. В институте я познакомился с Ростиславом (в дальнейшем буду называть его, как многие, Стасом). Однажды, проходя по коридору, услышал прямо-таки виртуозные пассажи какого-то пианиста. Зашел и обратил внимание на молодого черноволосого человека, который терзал фортепьяно с такой силой, что инструмент раскачивался, как при землетрясении! Вот это сильный музыкант, подумал я. Разговорились, оказывается, он родом из Златоуста. Поступил на дирижерско-хоровое отделение. Пел басом. Но обладал таким высоким фальцетом, что певческий диапазон позволял ему справляться со сложнейшими партиями, что потом очень пригодилось в звездном составе «Ариэля». 1970 Начало, «Ой мороз, мороз…» В «Аллегро» я задыхался от недостатка профессиональных музыкантов, поэтому, как глоток свежего воздуха, ощутил приход Геппа. Удачным маневром был в то время контакт с директором дворца спорта «Юность» и обслуживание танцевальных вечеров на договорной основе. Однажды на репетицию пришел симпатичный кудрявый мальчик, встал в сторонке. Ну, думаю, поклонник, пускай посидит, послушает. Сам был настолько занят музыкальными разборками, что забыл о нем. Так он ушел ни с чем... Потом узнал, что Люська-ионюська привела на репетицию поющего барабанщика, только что поступившего в Институт культуры, родом из Оренбурга. На следующей репетиции я исправил свою оплошность и позволил красавчику сесть за барабаны. То, что он вытворял на «бочках», впечатляло! Хотя голова с кудрями летала впереди рук!.. Потом он взял в руки скрипку, потом спел... Короче, я просто обалдел! Так произошло удачное приобретение Бориса Каплуна. В институте все шло к разлуке. Нахватав кучу пропусков, я безболезненно принял очередную отставку от Давида Борисовича (благо, военная карьера из-за плохого зрения мне не грозила). По-прежнему маячила светлая мечта — питерские берега, куда я вскоре и отправился. На этот раз вроде и документы были в порядке, и сыграл на экзамене неплохо, но, увы, опять неудача! В приемной комиссии дали понять: мол, зря вы сюда мотаетесь — у вас же там Свердловск под носом... В этот день у меня случилось еще одно важное событие: я попал на концерт «Скальдов»! Тогда их популярность, как, впрочем, и их земляков — «Червоных гитар», была сумасшедшей. Это были представители славянского бита. Так как в то время в СССР вообще не пускали западные группы, то поляки для нас были «выше крыши»! Чудом раздобыл билет в «Гостином дворе», и вот сижу в «Октябрьском», за закрытым занавесом, трепетно жду... Открывается сцена и со словами: «Расступитесь, люди, почтальон к вам едет!..» на всех обрушивается лавина мощнейшего звука, доселе мной не ощущаемого! Стоят длинноволосые мужички в клешах, сзади двухэтажные колонки, от «Фендеров» — витые шнуры... Сбоку — орган «Хаммонд» с механически крутящимся эффектом «Лесли», звук которого обволакивает и звучит аж снизу, в кресле! Через полтора часа при сердечном пульсе 150 я понял: вот оно — мое, я тоже так хочу! Покидал Питер со смешанным чувством: горечь поражения в консерватории… и жажда играть новую, красивую музыку! И это желание стало материализоваться в октябре 1970 года, в маленьком челябинском кафе «Юность». Комсомольские власти города решили проявить инициативу. Был задуман конкурс трех ведущих ансамблей города: «Ариэль», «Аллегро» и «Пилигримы». Последние вдруг отказались и получился своего рода «музыкальный ринг». Жюри под председательством моего старого знакомого режиссера Леонила Пивера с «веселыми» бутылочками сидело в уголке и улыбалось в предвкушении... Было тесновато, сцены как таковой не было. У поющих можно было разглядеть пломбы в зубах, а гитарные грифы опасно маневрировали у судейских носов... Учитывая присутствие власти, я, естественно, «напихал» в программу несколько «ободзинских» хитов и что-то гражданское, что-то наивное, но свое! Потом вышел «Ариэль». Прибавили громкость и, под визги собственных поклонников, гордо удалились, посчитав, что первое место у них в кармане. Но жюри вынесло неожиданное решение: победитель — «Аллегро», а «Ариэлю» — торт как приз зрительских симпатий. Дальше пошла рядовая пьянка, в разгар которой ко мне подсел барабанщик Витя Колесников: «Слушай, есть дельное предложение: давай соберем «сливки» из музыкантов города, сделаем одну сильную команду, но оставим красивое название «Ариэль». Видимо, предвидя мой вопрос, сразу отрезал: «Руководитель — ты!» Позже я узнал, что это было неоднозначное решение. Фидельману не хотелось покидать свой пост, поначалу они пригласили Каплуна, но тот сказал, что без меня не пойдет... (Нас с ним тогда связывало что-то вроде мушкетерской клятвы.) Как бы там ни было, я почти сразу согласился. Конечно, тяжело было расставаться с «аллегрятами», тем более что у меня в составе был уже крепкий профессионал Гепп. Но как-то от него услышал, что вот-вот «загремит» в армию, и я понял, что Стасик — «отрезанный ломоть». Окончательный расклад был такой: Ярушин — бас, руководитель, Фидельман пересядет на клавиши, Гуров — гитара-ритм, Слепухин — гитара-соло, барабаны — Витя Колесников, а Боря — на скрипке (иногда — за барабаны!) Ударили по рукам и назначили «обмыв» сего события у Фенделя (в смысле — Фидельмана). Приближалось 7 ноября — государственный праздник для всех советских граждан. И мы решили приурочить к этой дате и наш день — пусть будет двойной праздник! Забегая вперед, скажу, что очень долго эта знаковая дата была для нас почти священной! Существовал даже негласный закон — справлять день рождения ансамбля только в своем кругу с подругами или женами, и нам это удавалось! Итак, Левина квартира, первые тосты, первые речи и под хмельком сразу — за фортепиано. Первые споры — что исполнять? Я «завелся» на тему: только свое! Лева Гуров сразу меня «обломал»: мол, ты пока не суйся, будешь делать то, что мы захотим... Обижаться не было смысла — довлел авторитет Гурова, «понтяра» Слепухина, опыт Фенделя — кругом такие «монстры», что я заткнулся... Хозяин сел за фортепьяно, и первая песня, которая была выучена сходу, называлась «Утром солнце светит нам», музыка группы «Тремолос», слова Гурова. Весёленькая песнюшка на трех аккордах, вокал сразу зазвучал мощно! В это время меня посетил приступ какого-то безудержного веселья... Тут же в голове радужные перспективы: вот мы — в Москве, цветы, девчонки, а вот Ливерпуль!.. За кулисами Джон Леннон жмет мне руку и на чисто русском произносит: «Хо-ро-шо!» Подбегают английские «мисски», тискают меня, хлопают по плечу, трясут... Просыпаюсь... Это трясет меня Боря Каплун, лежу на тахте, в одежде. С его вопросом: «Слушай, а мы вчера что, все пиво выпили?» медленно опускаюсь на землю. Первые репетиции прошли на старой базе «Ариэля», в красном уголке областной больницы. Помню худрука — старую добрую бабушку Ию Николаевну, нашу «нянечку»... Ни на одну из первых репетиций почему-то не пришел идейный организатор всего этого «безобразия» Витя Колесников. Что там у него произошло, не знаю, но Каплун, усевшись за барабаны, так намертво и «приклеился!» На удивление мы с Борей быстро освоились, влились в их бит-ауру, и уже через две недели был объявлен часовой концерт в ЧПИ (политехе). За несколько часов до выступления подходы к концертному залу напоминали гудящий улей. Ажиотаж неимоверный! Об аппаратуре хотелось бы сказать особо. Местные радисты-кулибины создали по бокам сцены нагромождения, напоминающие баррикады Парижской коммуны, собранные из кинаповских колонок, снятых с киноэкрана. Мне сказали, что там целых 200 ватт (!) Массивные микрофоны были такие тяжелые, что стойки под их весом периодически падали... Так мы их и прозвали: «ломовые» (от слова ЛОМО). Гитарам, гэдээровским «Музимам» годились неприхотливые динамики любого калибра, поэтому кто-то притащил для их озвучки колокол со стадиона... А вот у меня на басу стояло невиданное чудовище, последнее слово советской техники — «Электрон»! Он напоминал военный радиоприемник, поставленный боком на три черные деревянные ножки, и «изрыгал» аж 10 ватт! Но самым интересным в этом аппарате был глазок на передней панели. Когда шел перегруз (а он шел все время) — огонек загорался и мигал, что приводило в неописуемый восторг толпы. Это была цветомузыка! Концерт задержали на полчаса. Не слишком ли надолго? Затрещали двери, неуправляемая публика кинулась к пока еще целым креслам... Выйдя на сцену, мы поняли, что мощности нашей аппаратуры явно не хватает даже для того, чтобы поймать хотя бы тональность... Ревущая толпа видела, что мы машем руками и вроде бы играем, но юношеский темперамент перечеркивал все понятия о правилах поведения в храмах искусства. Единственно, когда зал замолкал, — во время звучания чудных лирических песен. Это были «Лаура» Левы Ратнера и «Скажи, ты счастлив с ней?» Фидельмана с текстами Гурова. А сидящий за барабанами и одновременно играющий на скрипке Каплун вызывал восхищение у девиц с мокрыми от слез глазами... На концерте в основном звучала музыка западных групп: «Тремолос». «Манкиз», «Битлз», «Червоны гитары». Во время исполнения песни «Привидение» на словах: «Раздался жуткий крик, и свет вокруг погас!..» — местные электрики, желая нам помочь, поняли это буквально и, щелкая рубильником, довели публику до очередной экзальтации!.. При этом они вырубили и нашу аппаратуру, но за шумом и гамом это было незаметно. После этого часового «сумасшедствия» в проходах валялись обломки нескольких стульев. Начальство института было в бешенстве, но предъявлять нам счет не стали. Так проходило большинство «подпольных» концертов того времени. Конечно, такая популярность была приятна. Но меня не покидала мысль, что это все до поры до времени, надо делать что-то свое. Нужна была солидная база, больница — это не серьезно. В декабре переселяемся во дворец железнодорожников. Как раз накануне конкурса «Алло, мы ищем таланты», на который я уже «глаз положил». Директриса дворца, интеллигентная дама в годах, Рива Яковлевна Червонная, сразу поставила главное условие: не называть ансамбль «Ариэлем», во всяком случае — пока, дабы не усложнять отношения с партийными органами. Пришлось подчиниться. Теперь вставал главный вопрос: с чем выходить на конкурс? Исполнить западные песни нам не разрешат в принципе, а петь советскую «лабуду» сами не хотим. Тут же предлагаю две русские народные: «Ой, мороз, мороз» и «Ничто в полюшке не колышется». Оба гитариста прыснули со смеху... Надо сказать, что мои отношения с Гуровым и Слепухиным в то время были очень натянутыми. Они оба были самоучками, и это сразу выдавало их. На интеллигентном языке говорить с ними было бесполезно. «Что, пьяные песни базлать?! Нас же публика освистает!» — это самое вежливое, что я вспомнил в их возражении. В конце концов их убедил, что с битловскими песенками нам не видать общественного признания, как своих ушей! ...Конкурс проходил во Дворце спорта «Юность» в присутствии почти пяти тысяч зрителей! Перед такой аудиторией мы выступали впервые. Несмотря на то, что нас объявили, как ВИА ДК ЖД, основная масса, конечно же, нас узнала. Меня бил страшный мандраж: ежели я провалюсь с фольклором — не жить мне больше! После оглушительных оваций, а вызывали нас на поклон три раза, за кулисами я поймал взгляд моих оппонентов удивительно-уважительного оттенка. Это была моя первая победа, главным образом — моральная! 1971 «Отставала лебёдушка» В те годы всесоюзный конкурс «Алло, мы ищем таланты» был проектом ЦТ. Как у спортсменов, вначале были отборочные, областные, потом региональные и финал в Москве. И вот мы — участники регионального конкурса, урало-среднеазиатского, проходящего в Свердловске в январе. Но на нашу беду в нем участвовала ташкентская группа «Ялла». Там, еще до концерта, мы узнали, что у нас нет никаких шансов — национальные кадры решали все... Я вспоминаю, как ведущий Александр Масляков уже держал за спиной фото лауреатов среди солистов и ансамблей в то время, когда еще шел конкурс. «Ариэля» там не было. Наше второе место было равносильно провалу. Этот прокол больно ударил по нашему самолюбию. Опять начались пересуды: на фига нам твои песни, уходим в подполье... Первым сложил полномочия Фендель. Тут же всплыла кандидатура Сергея Шарикова, органиста «Пилигримов». Тот не возражал. Но, как говорится, нет худа без добра. После неудачного выступления ко мне подошел Саша Шишкин из Горького: «Мужики, не вешайте нос, скоро у нас на Волге состоится грандиозный конкурс-фестиваль “Серебряные струны”. Там все будет честнее». Мы ожили! От него узнали условия. Несмотря на «совковость», в конце было послабление: композиция «по выбору» — то есть можно играть все, что угодно (даже на английском!). Мы тут же начали учить любимую композицию «Веаtles» из «Монастырской дороги» — «Golden slumbers». Очень к месту родился у Левы Гурова шедевр «Тишина» — песня о погибших солдатах. Я утяжелил аранжировку, придумал соло органа, и это произвело впечатление солидной композиции! Наши музыкальные пристрастия не замыкались на рок-н-рольных командах. Мы одинаково любили «монстров» андеграунда 70-х — «Dеер Ригрlе», «Lеd Zерреliп». Помню, когда работал над старинной русской народной песней «Отставала лебедушка», хотелось начать ее очень эффектно, как-то «язычески»! И здесь помог «диппепловский» язык вступления, которое вначале шокировало публику, потом оно показалось органичным. С этой композиции я понял, что готов на нечто большее и серьезное... В это время нас ждало новое переселение, теперь во дворец трубопрокатчиков. Вообще, эти миграции мы объясняли просто погоней за хорошей аппаратурой. Появился «Regent-60» во Дворце спорта — мы туда; венгерский «ВЕАG» — в ДК ЗСО и т. д. Последние хозяева разрешили зваться «Ариэлем» и, послав заявку в Горький, сшили нам потрясающие кафтаны серебристого оттенка в стиле русских былинных молодцев. Особенно много возилась худрук Лидия Адриановна Ускова — наша «мамочка». Настолько самозабвенно готовились к конкурсу, что даже ночевали во дворце. И вот Горький, декабрь 1971 года — фестиваль «Серебряные струны», посвященный 650-летию Нижнего Новгорода, по существу первый всесоюзный конкурс бит и рок-групп. Участвовало свыше 30 групп страны. Приехав, мы почувствовали к себе некоторую прохладу, даже равнодушие. Видимо, переоценили себя — нас здесь не знали. На «бирже» перед конкурсом мы никак не котировались — какие-то металлурги с Урала... Но эта роль «темной лошадки» сыграла нам на руку. Репетировать мы не стали. Во-первых, сломался орган. И, пока наш радист Толя Семененко возился с инструментом, репетиционное время истекло. Решили выступать сходу — будь, что будет! За кулисами шла словесная возня: первое место почти все предрекали какому-то скандальному трио «Скоморохи» с солистом-гитаристом Александром Градским. Тот вальяжно вышагивал за сценой — длинноволосый, в очках-каплях, своими модными клешами подметая сцену... Часто из его гримерки доносились высочайшие вокальные распевки. Каплун сразу как-то заревновал. Все время тыкал меня и спрашивал: «Какая нота?» Я ее называл. Боря тут же брал на тон выше и, раскрасневшись от удовольствия, бродил по коридору. Еще очень котировались «Солнечный камень» из Донецка и ленинградские «Аргонавты». У питерцев очень колоритно смотрелся органист под два метра ростом, таскающий свой инструмент на плече. Понравился у них и гитарист Сашок. Спустя много лет я узнаю, что это был знаменитый Розенбаум! (Тогда у него не было усов и на голове что-то произрастало.) Наконец, наш черед. Все выступления начинались за закрытым занавесом. Я решил до конца заинтриговать жюри и публику, поэтому пошел на хитрость — попросил ведущую не объявлять нас, кто мы и откуда, а сообщить это после первой песни. На открытии занавеса публика видит картину: стоят пять добрых молодцев в шикарных кафтанах и «косят харду» под «Dеер риrрlе»! В зале шок — кто это, откуда?! Затем идет объявление: такой-то ансамбль из Челябинска. Песня «Тишина» уже прошла «на стон», но сломался орган, и Шариков пересел за рояль. После исполнения «Golden slumbers» с криками зала пришлось выйти на поклон еще раз, хотя это в условиях конкурса не было предусмотрено. Надо ли говорить, что популярность просто обрушилась на нас! Меня вдруг схватили какие-то люди, затащили в комнату и сообщили, что идет пресс-конференция. Девушки с блокнотами и микрофонами, мужчины с фотокамерами, вспышки! Все это как-то было непривычно. Трио «Скоморохи» — Градский, Саульский, Фокин — выступили блестяще, поставив «на уши» фирменную публику, исполнив блюзы Рея Чарльза. Особенно после «Джоржии», зал почти весь встал! Но это был ожидаемый успех и, по всей видимости, не столь эффектный. Жюри попало в сложную ситуацию. И первое место пришлось поделить между «Ариэлем» и «Скоморохами». К тому же, гуровская «Тишина» получила приз за гражданственность тематики. Так «Ариэль» обрел крепкие крылья для дальнейшего полета. Но, как говорится, нет худа без добра, и наоборот! Через месяц мы узнаем, что хвалебная информация о фестивале проникла в американский журнал «Форчун», где было опубликовано фото двух наших гитаристов Левы и Валеры в достаточно домашней обстановке: за кулисами, зевая, один из них чесал ногу. А рядом — кружечка с цепочкой. И подпись: «Рабочие парни из рабочего города Челябинска несут в массы мир волшебной западной музыки!» Эта похвала в наших советских кругах имела прямо противоположный эффект. Пришла депеша из Москвы на наш телерадиокомитет: размагнитить и стереть всю информацию, касающуюся нашей группы! Через некоторое время из ансамбля уходит Терпа (так Слепухина звал Лева). Жаль было расставаться с Валерой, но армия есть армия... Кто-то посоветовал: возьмите Антошку! 15-летний Сергей Антонов, «мальчик-струйка», как мы окрестили его с Каплуном, сразу произвел хорошее впечатление. Был он высокого роста, но худенький — 58 кг. Особое удивление вызывали пальцы рук. Они были настолько длинные, что часто, на спор, обхватив пятернёй гриф гитары, мог при этом сделать фигушку! В то время он играл в оркестре Олега Тергалинского и брал такие замысловатые аккорды, что мы диву давались!
О становлении ансамбля Ариэль в период 1972-89 можно почитать в темах и , где я продолжаю знакомить с главами из книги В.Ярушина "Судьба по имени Ариэль", 2005
К сожалению, к настоящему времени из первого состава Ариэля периода 1968-69 в живых остались только В.Колесников и Л.Ратнер… Основатель и первый художественный руководитель ансамбля Лев Фидельман после ухода из ансамбля в 1970 году работал в одном из «закрытых» городков (« в зоне»), которых много вокруг Челябинска… Мне кажется, что Лёва всегда стремился жить более достойно, чем обычно дозволялось рядовым сов.людям… И мне кажется, что в нем всегда жила мечта о манящем Западе… Поэтому, вполне логично, что когда это стало возможно… он оказался там… и довольно долго прожил в США (работал, вроде, таксистом… Но несколько лет тому назад… он вернулся в Россию… Вероятно… Запад для него оказался не таким сладким, как представлялось в молодости… Да и российские девушки оказались намного лучше американок… После его возвращения… многие фанаты ариэлевского движения снова стали носиться с идеей организовать концерт первого или второго состава Ариэля. Все еще были живы… Но, к сожалению… эта идея так и не была реализована… А через пару лет после своего возвращения… умер Лев Фидельман… И реализация этой идеи стала невозможной… А весной 2011 года ушёл из жизни единственный бессменный участник всех составов ансамбля Ариэль, ведущий солист и автор многих замечательных песен и стихов ансамбля… Лев Гуров… А не так давно… после продолжительной болезни ушёл из жизни и замечательный гитарист первых 2-х составов Ариэля… Валерий Слепухин… Мне очень нравится по-настоящему драйвовая связка Фидельман-Слепухин. Они играли настоящий ритм энд блюз, в чем легко можно убедиться, слушая треки 17, 19 этого релиза… Лев Ратнер после Ариэля какое-то время работал клавишником в челябинском цирке… Сейчас живет в Штатах, но регулярно приезжает в Челябинске (проведать сына… Виктор Колесников живет в Челябинске, работает охранником… Пытается возродить к жизни замечательную песню Мама, за музыку к которой он очень давно получил Почетную грамоту… Таким призом был отмечен ариэлевский хит Мама Но похоже… это никому не нужно… А очень жаль… Но я просто счастлив, что имею возможность (вместе со всеми желающими) послушать эту замечательную по своей искренности песню в прекрасном исполнении Льва Гурова: Я забыл еще об одном человеке: Валерии Паршукове… первом продюсере ансамбля и авторе многих текстов ранних песен из репертуара ансамбля… Я, к сожалению, почти ничего не знаю сейчас о нем… Одно время он жил в Душанбе (в 1986 к нему в гости приезжали Гуров, Каплун и Ярушин… Во время этого посещения были сделаны замечательные любительские записи… с рядом которых можно познакомиться в Затем, вроде, Валерий вернулся в Челябинск… Надеюсь, что этот замечательный человек и сегодня находится в добром здравии… В заключение, хочу сказать, что моим надеждам на то, что кто-то из ныне действующих музыкантов Ариэля (или Нового Ариэля В.Ярушина) перезапишет хотя бы часть наиболее популярных песен первого состава (например, Против войны, против беды….................... похоже, не суждено сбыться… Каждый из ныне здравствующих музыкантов Ариэля сейчас занят исключительно своим творческим наследием… Это и понятно… Вот почему я и решил, наконец-то, выложить эти песни для слушателей: чтобы эти песни не были забыты… а кому-то, возможно, напомнили прекрасные мгновения его молодости… И возможно… кто-то из нового поколения челябинских музыкантов… воскресит эти замечательные песни для новых поколений слушателей (как это прекрасно было сделано в замечательном проекте Романа Грибанова: http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3143630… (включил… и не мог оторваться: слушал по кругу офигенно классные песни Резинового дедушки в исполнении различных замечательных музыкантов…
Рекомендую еще 2 релиза, посвященные челябинским музыкантам: и
Сейчас эту тему просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете добавлять вложения
Ресурс не предоставляет электронные версии произведений, а занимается лишь коллекционированием и каталогизацией ссылок, присылаемых и публикуемых на форуме нашими читателями. Если вы являетесь правообладателем какого-либо представленного материала и не желаете чтобы ссылка на него находилась в нашем каталоге, свяжитесь с нами и мы незамедлительно удалим её. Файлы для обмена на трекере предоставлены пользователями сайта, и администрация не несёт ответственности за их содержание. Просьба не заливать файлы, защищенные авторскими правами, а также файлы нелегального содержания!
