[SACD-R][OF] Прокофьев / Prokofiev: Symphony No. 5, Ode to the End of the War / Ода на окончание войны (Владимир Юровский / Vladimir Jurowski, Российский национальный оркестр / Russian National Orchestra) - 2008 (Classical; Orchestral)

Symphony No. 5 (B-dur), Op. 100
Состав оркестра: 2 флейты, флейта-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, малый кларнет, бас-кларнет, 2 фагота, контрафагот, 3 трубы, 4 валторны, 3 тромбона, туба, литавры, треугольник, деревянный брусок, бубен, малый барабан, тарелки, большой барабан, тамтам, арфа, фортепиано, струнные.

История создания

Об этой своей симфонии Прокофьев сообщал: «Летом 1944 года я напи­сал Пятую симфонию, работу над которой считаю очень важной как по вложенному в нее музыкальному материалу, так и потому, что вернулся к симфонической форме после шестнадцатилетнего перерыва. Пятая симфония как бы завершает целый большой период моих работ».
Пятая симфония занимает совершенно особое место в симфоническом творчестве композитора. Как мы помним, от написанной на студенче­ской скамье ми-минорной симфонии он отказался, а следующая, став­шая первой в списке его симфоний, была Классическая — сознательно стилизованная, которую, в сущности нельзя считать симфонией по смыс­лу: поскольку симфонический жанр родился для того, чтобы отражать жизненные коллизии, окружавшие художника, его взаимодействие с дей­ствительностью или отторжение от нее. Вторая симфония, созданная в 1924 году, была основана на одном контрастном сопоставлении — же­лезной поступи первой части и светлой лирики финала. Третья и Чет­вертая симфонии использовали материал сценических произведений Прокофьева и для слушателей, знакомых с творчеством композитора, всегда оставались связанными с балетом «Блудный сын» и оперой «Огненный ангел». Таким образом, Пятая симфония — на самом деле первая из всех, являющаяся симфонией «в чистом виде», не вызывающей прямых об­разных ассоциаций, ни гайдновских, ни собственных прокофьевских — театральных.
Симфония создавалась одновременно с несколькими другими сочи­нениями: весной и летом 1944 года Прокофьев торопливо оркестровал балет «Золушка», партитуру которого с нетерпением ожидали в Большом театре; писал музыку к кинофильму «Иван Грозный» — это тоже был срочный заказ. Но в то же время исподволь накапливался материал для симфонии. Летние месяцы композитор провел в Доме творчества композиторов недалеко от города Иваново. Там, среди живописнейшей природы, после прогулок по лесу, в скромном домике на краю деревни, где Дом творчества снимал комнаты для композиторов, создавалось мо­нументальное полотно. В начале сентября пресса сообщила о том, что Пятая симфония Прокофьева закончена в клавире. Партитура была за­вершена уже в Москве, в ноябре. Премьера симфонии состоялась 13 января 1945 года в Москве под управлением автора.
Музыка
По структуре Пятая симфония — традиционный четырехчастный цикл. Первая часть, воплощающая героико-эпическое начало, начинается с изложения главной партии. Мелодия, исполненная простоты и благо­родства, разворачивается неторопливо. Она станет как бы лейтмотивом всей части, носителем героической идеи. Ее развитие усиливает драма­тические черты, нагнетает напряженность. Волны этого развития при­водят к небольшим (их называют «местными») кульминациям, в которых отдельные мотивы темы превращаются в призывные сигналы. Широко развернутая побочная партия не противопоставляется главной, а скорее дополняет ее нотками искренней лирики. Заключительная часть экспо­зиции состоит из двух тем — решительной, волевой, вырастающей из ритмически активных ходов главной партии, и второй — игривой, ост­рой, привносящей в музыку элемент психологической разрядки. В раз­работке неуклонно нагнетается драматизм, возникают эпизоды баталь­ного характера, усиливаются героические черты. Не только главная, но и побочная и даже заключительные темы приобретают действенный, активный характер и становятся как бы непосредственным образным продолжением главной. Лирика переплавляется в горниле героики и в пре­ображенном виде вливается в образный строй музыки. В репризе слышна качественно новая ступень — лирическое начало оказывается полностью подчиненным героике, достигается высочайшая степень напряже­ния. Заключает часть поистине богатырская кода: плотная оркестровка, замедленный темп и обилие ударных придают музыке характер торже­ственной триумфальности.
Во второй части, скерцо, совмещены черты токкатности и танцеваль­ного движения. Его музыкальные темы пластичны и вместе с тем отме­чены графической остротой контуров. На фоне остро пульсирующего остинатного движения звучит лаконичная гротескная тема. Она пере­брасывается от инструмента к инструменту, охватывая огромный диа­пазон и окрашиваясь в различные темброво-тональные цвета. К концу начального раздела скерцо она словно растворяется в ритмически по- прежнему четком, но постепенно затухающем движении струнных. Сред­ний раздел части пронизан энергией упругого танцевального ритма. Полетное движение вальса временами переходит в веселый пляс. Зак­лючительный раздел трехчастной формы — резкий контраст. В нем гос­подствуют жесткие сухие аккорды, мрачный тембр медных инструмен­тов. Темп замедлен, словно заторможен, и все это вместе создает тревожную, порою даже зловещую атмосферу. Однако постепенно эти настроения преодолеваются, основная тема становится сначала насмеш­ливой, затем назойливой, еще через несколько тактов — лукавой и, на­конец, искрометной. Заканчивается скерцо темпераментной пляской, в которой, однако, слышны отзвуки зловещей бури.
Третья часть — адажио — сочетает лирику, мягкую, нежную, трепет­ную, с патетикой, драматизмом, суровой сдержанностью. Манера изло­жения музыкального материала, балладно-повествовательная, объединя­ет разнородные образы, придавая им некую сюжетную направленность. Музыка полна благородства, простоты, мужественной силы. Отчетливо проступают черты сосредоточенного раздумья, углубленной созерцатель­ности.
Финал перекликается с начальными страницами симфонии. Его на­строение — юношески восторженное, лучезарное. В ритме веселой пляс­ки звучит у солирующего кларнета живая, по-прокофьевски угловатая тема. Она то исчезает, то снова «выплывает на поверхность», цементи­руя форму. А в промежутках появляются другие образы — и лириче­ские, и полные мужественного благородства, и лукаво-грациозные. Завершается симфония потоком празднично-ликующих звучаний.
Л. Михеева
===============================================
“Taken at a hard lick, as it too often is, Prokofiev’s Fifth Symphony can be seen as a coarse wartime brute. Vladimir Jurowski, working with the superb Russian National Orchestra, knows better. He shapes with thoughtfulness and feeling; speeds are controlled. Subtleties lost in Gergiev’s bull charge bloom. A magnificent recording; and the neglected Ode to the End of the War makes a tasty extra.” *****
Geoff Brown
The Times
“Vladimir Jurowski lends intelligence, a keen ear and a generous heart to both works here.” Colin Anderson
ClassicalSource.com
“I’ve listened to this account several times and been thrilled each time by what Jurowski and his players unleash here – it’s magnificent” Nigel Simeone
International Record Review
“For Pentatone Jurowski already has recorded with the Russian National Orchestra two symphonies of Shostakovich as well as music of Tchaikovsky and Stravinsky, and now we have this brilliant performance of Prokofiev’s Symphony No. 5. A major and welcome bonus is a seldom-heard work of Prokofiev, Ode to the End of the War. This fascinating 14-minute piece is scored for the unlikely combination of 8 each of harps and double basses, 4 pianos, wind orchestra, and percussion. Written in 1945, a year after Symphony No. 5, is has been described as "Socialistic Jubilation Orgy" at the victory of the Soviet Union over Fascism. Is undoubtedly is one of Prokofiev’s brashest scores, and the unique instrumentation provides unusual sonorites—hardly a major work of the composer, but it’s good to have it available. Fine, bright sound from Pentatone.” Robert Benson
Classicalcdreview.com
“Vladimir Jurowski conducts both scores with a scintillating sense of rhythm that serves the music very well. The clarity of his approach highlights the catchy tunes and transparent orchestration of two of Prokofiev’s most melodic and accessible scores.”
Dr Phil Muse
Atlanta Audio Society
“What is perhaps most striking about the recording of this symphony, however, is the crystal-clear view it provides of Prokofiev’s genius when it comes to orchestration. This is critical, as many other recordings of the Fifth neglect textures and orchestral colours rarely heard outside the composer’s oeuvre: full marks to both the musicians and the recording team at PentaTone. A fresh and insightful approach to a standard, this recording is highly recommended for veterans and newcomers alike. Graham Lord
La Scena Musicale
“Prokofiev’s Fifth Symphony is extraordinary music, but typical of the composer in its blend of lyric and rhythmic elements. Conductor Vladimir Jurowski grasps all facets of the Russian composer’s music, and the fine Russian National Orchestra responds to his direction splendidly. The flittering rhythms of the second movement are mercurial in a Russian way, and the long lines of the main melody in the third are lyrical to a fault. The strings sound rich and play virtuosically; the brass can be mellow, yet snarl when asked to do so. It all adds up to a five-star recording of this work, and the recording helps….It is, in short an ideal recording that I don’t think anything could improve”. Rad Bennett
UltraAudio.com