Митчинсон Джон, Ллойд Джон - Книга животных заблуждений [Ерисанова Ирина, 2011 г., 96 kbps, MP3]

Джон Ллойд – основатель QI и продюсер ряда популярных в Британии телешоу. В его доме несколько кошек, четыре мыши и ванна щедро одаренных природой артемий.
Джон Митчинсон – бессменный директор по исследовательской работе, делит жизнь со свиньями, курами и довольно зловонным существом, откликающимся на кличку Мистер Хорек.
Тед Дьюан – возможно, единственный культовый детский писатель и иллюстратор в Соединенном Королевстве. Животину не держит, но именно он придумал "Поросенка Криспина, который получил все сразу".
Стивен Фрай – писатель, актер, режиссер, шоумен, юный натуралист и просто национальное достояние Великобритании.

"Книгa животных заблуждений", как и "Книга всеобщих заблуждений" изданы в Великобритании в рамках популярного проекта QI. Две буквы QI (что означает Quite Interesting) известны зрителям Би-би-си как название популярной передачи.
Идея программы принадлежит продюсеру Джону Ллойду, который заразил ею Стивена Фрая. Именно Фрай выступил одним из главных авторов проекта. В результате получилось комедийное научно-популярное шоу, ведущим которого стал Стивен Фрай.
Телешоу оказалось настолько популярным, что выплеснулось в реальную жизнь. Появились книжные магазины "QI", кафе "QI", бар "QI", даже элитарный клуб "QI" и наконец – "Книги заблуждений". Фактический материал был собран продюсером Джоном Ллойдом и экспертом QI Джоном Митчинсоном, в ироничную и смешную книгу это собрание научных фактов превратил Стивен Фрай, он же написал предисловие, а рисунки создал Тед Дьюан.
Внимание!
Авторы книги считают, что QI - на самом деле это лишь прикрытие для группы благовоспитанных революционеров, посвятивших себя благородной цели – низвергнуть скуку и невежество.

Животные – это овес в мюслях наших знаний, черный фрак в нашем гардеробе, основа наших основ. Если царство животных не восхищает вас, не веселит, не завораживает и не изумляет, значит, наша книга для вас, увы, бесполезна, – наверняка, как и вы для нее.
Животных объединяет то, что, в отличие от людей, каждую минуту каждого часа каждого дня своей жизни они остаются самими собой. Древесная лягушка (насколько мы можем судить) не просыпается по утрам с жутким чувством вины, презирая себя за то, что была такой дурной квакшей вечером накануне; как не тратит она время на сожаления, что не родилась, скажем, валлаби или долгоножкой. Она просто осуществляет то, к чему ее предназначила мать-природа, – и осуществляет в высшей степени хорошо, – быть обыкновенной древесной лягушкой. Мы же… мы вечно чем-нибудь недовольны, вечно виноваты и редко настолько же хороши в том единственном, чего хочет от нас природа, – быть просто Человеком разумным.
От животных можно много узнать. Много узнать о них, да, но гораздо, гораздо больше узнать о самих себе: о наших возможностях, нашей обособленной уникальности как биологического вида и, добавил бы я, о нашем величии. То, что мы с таким безответным пылом интересуемся дятлами, мокрицами, росомахами, делает нам честь. Я не готов разделить эту нынешнюю точку зрения, будто всем нам должно быть стыдно за нашу роль на этой планете, как не готов я чувствовать неполноценность за то, что в процессе эволюции нам удалось развить (само-) сознательное мышление. Это всего-навсего Генезис, облаченный в новые, даже более ханжеские одежды. Старая религия на пару с новой ортодоксальностью в голос кричат нам о нашей опеке над Землей, о "моральной" ответственности за ее судьбу. Что ж, может быть. Но я не хочу извиняться за то, что совершил проступок более гнусный, появившись на этот свет, чем, скажем сурок или тот же комар. Притом, что на пару эти двое виновны в гораздо большем числе смертей, чем люди с их бесконечными войнами. И наконец, сколь бы странную и непостижимую цель не преследовало существование как таковое, какой бы теории развития жизни не придерживались вы лично, всем нам придется признать один непреложный факт: исчерпывающе и убедительно объяснить причуды и взбрыки зоологического мира мы попросту не в состоянии. Ничто в природе не следует какому-то одному предсказуемому закону: ни число пенисов у той или иной букашки, ни потребность цыпленка в наличии головы.