Антуан де Сент-Экзюпери / Atonnie de Saint-Exupéry - «Письмо к генералу Х. » [1986, PDF, RUS]

« В наше время пишешь письмо - как корабль снаряжаешь.

Но доплывают не все корабли... »

/ Антуан де Сент-Экзюпери /


Сегодня я очень печален – печален до глубины души. Мне грустно за мое поколение, начисто лишённое человеческого содержания. Которое не познало иных форм духовной жизни, кроме баров, математики и машин «Бугатти», и растворилось сегодня в совершенно бесцветной стадности. Все разучились различать цвета и этого даже не замечают.

...

Век рекламы, век системы Бедо, тоталитарных режимов, армий, отказавшихся от знамён, от горнистов, и от заупокойных молитв.

Я всей душой ненавижу свою эпоху. Человек в ней умирает от жажды.

...

Ах, генерал! Существует только одна проблема, одна-единственная на свете. Вернуть людям их духовное значение, их духовные заботы, духовное беспокойство. Дать, как дождю, омыть их слух чем-то, похожим на григорианские псалмы.

...

Невозможно дольше жить ради холодильников, политики, балансов и кроссвордов! Это невыносимо. Нельзя жить без поэзии, без красок, без любви.

Достаточно услышать крестьянскую песенку 15-го века, чтобы понять, как низко мы пали.

...

Остаётся только голос робота пропаганды. Два миллиарда человек слышат только робота, понимают только робота, сами превращаются в роботов. Все потрясения последних тридцати лет имеют лишь два источника: безысходность экономической системы XIX века и духовное обнищание.

...

Существует только одна проблема, одна-единственная: вновь открыть для себя жизнь духа, которая превыше всего, в том числе и жизни разума. Она – единственное, что может приносить человеку удовлетворение. Жизнь духа начинается там, где сущность единства оценивается выше компонентов, его составляющих.

...

Нити любви, связывающие человека с другими существами и предметами, так слабы и так тонки, что человек уже не переживает разлуку, как в былые времена. Именно об этом еврейский анекдот: «Ты уезжаешь? Как же ты будешь далеко! – Далеко от чего?». Это «что», которое они покинули, было лишь переплетением привычек. В нашу эпоху брачных разводов, люди с такой же легкостью разводятся и с вещами. Холодильники взаимозаменяемы. И дом тоже, если он только комплекс удобств. И жена. И вера. И партия.

Невозможно даже быть неверным: неверным чему? Пустыня в человеке.

...

Нас удивительно тонко оскопили. И вот мы, наконец, свободны. Нам отрезали руки и ноги, и предоставили свободу передвижения. Я ненавижу нашу эпоху, под гнетом “всеобщего тоталитаризма” превращающую человека в тихое, послушное и покорное животное.

...

Куда же идут США, и куда идем мы, в эпоху универсального бюрократизма? К Человеку-роботу, человеку-термиту, человеку, балансирующему между каторжным трудом у конвейера по системе Бедо и отдыхом за игрой в беллот. Человеку, у которого кастрированы все творческие способности, который в своей деревенской глуши не в состоянии ни сочинить песню, ни придумать танец. Человеку, которого, словно вола сеном, под видом культуры насыщают серийными подделками. Вот он – человек будущего.

...

Мне совершенно безразлично, убьют меня на войне, или нет. Что уцелеет из того, что я любил? Я имею в виду не только людей, но и обычаи, и неповторимые интонации, и некий свет духовный. Я говорю о завтраке под оливами на провансальской ферме, а также о Генделе. Мне нет никакого дела до вещей, которые сохранятся, потому что ценность представляют только связи между вещами. Культура – невидима, она строится не на вещах, а на незримых нитях, связующих их между собой в тот, а не в иной узел.

У нас будут великолепные музыкальные инструменты, выпускаемые целыми сериями.

Но будет ли у нас музыкант?




С Е Н Т - Э К З Ю П Е Р И

[июнь 1943 года]