Fernando Pessoa / Фернандо Пессоа - Лирика [1989, DOC, RUS]

Ферна́нду Анто́ниу Нуге́йра Песо́а[1] (порт. Fernando António Nogueira Pessoa, 13 июня 1888, Лиссабон — 30 ноября 1935, там же) — португальский поэт, прозаик, драматург, мыслитель-эссеист, лидер и неоспоримый авторитет в кружках столичного художественного авангарда эпохи, с годами из непризнанного одиночки ставший символом португальской словесности нового времени.

Фернанду Песоа родился 13 июня 1888 года в Лиссабоне. Его отец Жуакин де Сеабра Песоа, уроженец Лиссабона, служил в Министерстве Юстиции и также был музыкальным критиком в газете «Diário de Notícias». Детство и отрочество Песоа были ознаменованы событиями, которые впоследствии повлияли на его жизнь. В 1893 его отец умер от туберкулёза в возрасте 43 лет, маленькому Фернандо едва исполнилось пять лет. Мать Песоа была вынуждена продать с молотка часть мебели и переехать с детьми в более скромный дом.

В этот период появляется первый гетероним Песоа, Шевалье де Па, об этом Песоа спустя много лет напишет своему другу Адолфу Казаиш Монтейру. В этот же год Песоа создал своё первое поэтическое произведение — короткое стихотворение с детским эпиграфом: Моя любимая мама. Его мать выходит замуж второй раз в 1895-м за Жуана Мигела Розу, консула Португалии в Дурбане (Южная Африка), куда и переезжает с детьми. В Дурбане Песоа проведёт детство и часть юности. Мать с головой уходит в заботы о муже и детях от второго брака, и Фернанду остаётся предоставленным самому себе. Мальчик много времени проводит в одиночестве и размышлениях. У мальчика с детства обнаруживаются большие способности к литературному творчеству. В Дурбане он получает доступ к английской литературе и таким авторам как Шекспир, Эдгар По, Джон Мильтон, Лорд Байрон, Джон Китс, Перси Шелли, Альфред Теннисон. Английский язык сыграл огромную роль в жизни Песоа, на английском написана часть его поэтического наследия, Песоа также переводил англоязычных поэтов, кроме того при жизни поэта был напечатан лишь один португалоязычный сборник «Послание» («Mensagem»), два других сборника составляла его поэзия на английском, написанная между 1918-м и 1921 годами. В младшей школе Песоа учится очень хорошо и проходит пятилетний курс за три года, в 1899-м он поступает в среднюю школу в Дурбане, где он проучится три года. Песоа был одним из лучших учеников в группе. В эти годы он берёт псевдоним Alexander Search, от имени которого пишет письма самому себе. В 1901-м Песоа пишет свои первые стихотворения на английском языке и совершает путешествие со своей семьёй в Португалию, где живут его родственники. В это время он пытается написать роман на английском языке и по возвращении в Африку поступает в Школу Коммерции. Учёба проходит по вечерам, а днём Песоа посвещает себя гуманитарным дисциплинам. В 1903 году он получает почётную премию королевы Виктории за лучшее эссе. Песоа много читает классиков английской и латинской литературы, пишет стихи и прозу на английском, появляются его гетеронимы Чарльз Роберт Анон и Г. М. Ф. Лечер.

В 1905 году Песоа окончательно возвращается в Лиссабон один (его родители и сёстры остаются в Дурбане). Он живёт вместе со своей бабушкой Дионизией, продолжает писать стихи на английском и в 1906-м поступает на высшие филологические курсы (в настоящее время Филологический факультет Лиссабонского Университета), которые он бросает, не закончив первый курс. Он знакомится с творчеством крупнейших португалоязычных писателей, в частности его увлекают произведения Сезарио Верде и проповеди Падре Антонио Виейры. Вскоре умирает его бабушка, оставив ему небольшое наследство. На эти деньги Песоа открывает маленькую типографию, которая быстро прогорела. После этого Песоа берётся за перевод коммерческой корреспонденции. На этой должности он будет работать всю жизнь.

Послание — единственная книга Песоа, опубликованная при жизни поэта.

Деятельность Песоа в области написания эссе и литературной критики начинается в 1912-м в журнале «Агиа» (орёл) («Aguia») со статьи «Новая португальская поэзия», за которой последуют другие его статьи. Вместе со своим другом Марио де Са-Карнейро Песоа также участвовал в издании журнала «Орфей».

Поэт скончался в возрасте 47 лет в Лиссабоне. Последнее, что он написал перед смертью, — фраза на английском языке: «I know not what tomorrow will bring…» (Я не знаю, что принесёт завтрашний день…).

Песоа считается одним из крупнейших португальских поэтов, его вклад в португальскую культуру сравним со вкладом великого Камоэнса. Харольд Блум ставит его в один ряд с Пабло Нерудой, одним из наиболее значительных испаноязычных поэтов XX века.

Жизнь Песоа была всецело посвящена литературе. Он является создателем огромного числа гетеронимов, альтер эго поэта. Загадочный образ поэта дал почву для многочисленных литературоведческих исследований его жизни и творчества. Из трудов последних десятилетий, посвященных его личности и наследию, выделяются книги Жоржи де Сены, Эдуардо Лоуренсо, Луиса Филипе Тейшейры. Некоторые критики задаются вопросом, действительно ли через гетеронимов Песоа проявляется его истинное «я», или они не больше чем плод воображения поэта.

На основе биографии и произведений поэта написаны романы «Год смерти Рикардо Рейса» Жозе Сарамаго и «Три последних дня Фернандо Пессоа» Антонио Табукки. В 1996 в Порту основан Университет Фернанду Песоа.

«Если после того, как я умру, захотят написать мою биографию, Нет ничего проще. В ней только две даты — дата моего рождения и моей смерти. Между ними все дни принадлежат мне» (Из письма Фернанду Песоа к Алберту Коэйру, февраль 1925 года).

Фернандо Пессоа — (Fernando Pessoa, 1888 - 1935), свои первые юношеские стихи писал по-английски: до семнадцатилетнего возраста он жил в Южной Африке, где работал его отчим. Пессоа закончил там ирландский колледж, затем учился в Дурбанском университете. Свое открытие Португалии он совершил, вернувшись навсегда в Лиссабон в 1905 г. Литературную деятельность на родине Пессоа начал как критик, публикуя статьи в журнале «Агийа», органе португальских символистов — «саудозистов».

Близость к символистам впоследствии сменилась другими литературными увлечениями, но на всю жизнь у него осталось восхищение Бодлером, и в художественный мир Пессоа прочно вошли чуть видоизмененные бодлеровские символы — «бытие — море» и «корабль — душа».

В 1915 г. Пессоа вместе с группой молодых поэтов-модернистов выпускает журнал «Орфей», ставший событием в истории португальской литературы. Авторы «Орфея» призывали к ниспровержению «саудозистов», ратовали за обновление структуры стиха. Лиссабонские футуристы всяческими способами бросали вызов добропорядочным обывателям. Однако реальная жизнь Пессоа была намного печальнее и прозаичнее, чем можно судить по стихам и манифестам «Орфея». Скромный, одинокий, болезненный поэт никогда не имел постоянного дома, работал переводчиком в торговых фирмах, часто нуждался, страдал от неуверенности в своих силах. Одиннадцать лет длился его единственный и безысходный роман с Офелией де Кейрош. Этот «роман в письмах» стал доступен потомкам, когда переписка Пессоа была опубликована после смерти поэта. Стихи Пессоа в те годы лишь время от времени печатались в журналах.

Наконец, в 1921 г. Пессоа удается открыть свое издательство «Олисипо», где увидели свет его стихи, написанные по-английски, — три цикла «Английские стихи» и поэма «Антиной». В изящных сонетах нашли отражение характерные для философской лирики Пессоа темы: непостижимость чужой души, бессилие слов, напряженные поиски высшего смысла бытия — и низкая «маета» будничных забот. В 1933 г. выходит его поэтический цикл «Послания», где Пессоа размышляет о судьбе родины, о ее былом величии и смысле ее истории, воспевает силу национального духа португальцев — путешественников и первооткрывателей. Это, пожалуй, самое оптимистическое из произведений Пессоа, стало единственным, снискавшим признание при жизни поэта.

Пессоа по праву принадлежит слава создателя «лингвистической модели» современного португальского поэтического языка. Поэт-новатор, он то экспериментировал со стихотворной формой, то возвращал блеск и музыкальность традиционным жанрам. Созданные им неологизмы обрели статус литературной нормы. Сложность творчества поэта-билингва усугубляется еще и тем, что Пессоа создал целую галерею своих двойников-гетеронимов, наделив каждого из них ориги­нальной биографией и эстетической платформой. В отличие от самого Пессоа, предпочитавшего традиционную португальскую метрику, его гетеронимы осваивают все возможности верлибра. Алберто Каэйро умеет видеть гармонию там, где, казалось бы, она недоступна его создателю Пессоа: мир его хорош даже своим несовершенством.

Воспевающий античность Рикардо Рейс, напротив, ни на миг не забывает о бренности этой гармонии и призывает видеть в каждом мгновении величайший дар. Интереснее всех гетеронимов «инженер и футурист» Алваро де Кампос, эволюция которого отчасти напоминает творческий путь самого Пессоа. Это ярче всего проявилось в стихотворении «Табачная лавка», где поэт виртуозно разыгрывает драму с участием одного актера — самого себя. Он создает образ «человека с мансарды», мечтателя, который разрывается между жаждой воплощения своего таланта и трагическим сознанием тщеты своих усилий. Смена масок, контрапункт «высокой» и «низкой» действительности служат своеобразными аргументами в нескончаемом споре о том, что ужаснее — существование без идеала или жизнь с неосуществимым идеалом.

Сборники стихов гетеронимов увидели свет лишь после смерти поэта: «Стихи Алваро де Кампоса» — в 1944-м, «Стихи Алберто Каэйро» и «Оды Рикардо Рейса» — в 1946-м. А незаконченный роман-эссе «Книга тревог», подписанный Бернардо Соаресом, — только в 1982-м. В нем Пессоа развивает свою излюбленную мысль, отчасти проливающую свет на его тягу к литературным мистификациям: нельзя художнику «сводить себя к пределам своего Я», человеческая личность многогранна, важно суметь высветить разные ее грани. Самому Пессоа это удалось. Целостность его таланта, сотканного из противоречий, оценили потомки, когда в 1942—1946 гг. впервые было опубликовано собрание его сочинений в пяти томах.

Творчество выдающегося португальского поэта Фернандо Пессоа - одна из наиболее ярких страниц истории западноевропейской поэзии нашего столетия. Сейчас, когда через несколько десятилетий, прошедших со дня смерти Пессоа (1935), запоздавшая слава пришла к его стихам, имя его всегда называется в ряду тех, кто искал и открывал искусству новые пути. Ему, современнику таких замечательных лириков XX века, как Валери, Аполлинер, Элюар, Сен-Кон Перс, Элиот, Лорка, Рильке, Маяковский, Пастернак, Незвал и другие, не удалось увидеть признания своей поэзии. Более того, когда зарубежные литературоведы и критики отвели каждому из названных поэтов его место в истории литературы, имя Пессоа в табели о рангах современной лирики вообще отсутствовало. Это объясняется, в первую очередь, той духовной изоляцией от остального мира, на которую обрек Португалию фашистский режим Салазара. Кроме того, поэт не был популярен у себя на родине, официальная критика никогда не причисляла его к "выразителям духа нации".

Примером тому может служить книга известного западногерманского литературоведа Хуго Фридриха "Структура современной лирики". В книге, которая, по замыслу автора, должна была показать развитие европейской поэзии нашего времени, определить ее идейные и структурные принципы, мы не найдем хотя бы беглого упоминания Пессоа. Здесь, правда, нет - из-за идеологических установок Фридриха - также и Маяковского и Бехера.

Открытие Пессоа произошло постепенно. Начало ему положили переводчики поэта на другие европейские языки, а затем литературоведы стали исследовать его поэзию. Сейчас библиография работ о творчестве Пессоа насчитывает несколько сот названий. Ученые, представляющие почти все направления современной филологии, анализируют и пытаются осмыслить его поэзию. Среди них филологи, имеющие мировую славу: А.Боске, Р.Барт, Р.Якобсон, Л.Стеганьо-Пиккьо, Ж. до Прадо Коэльо, О.Лопеш и др. Представители зарубежного литературоведения, исходя из методологических установок тех направлений, к которым они примыкают, исследуют те стороны творчества поэта, которые кажутся им наиболее интересными и как-то вписываются в проблематику того или иного направления. Структуралистов интересуют прежде всего лингвостилистические аспекты этой поэзии, ее язык, образные средства, их функциональная направленность. Р.Якобсон и Л.Стеганьо-Пиккьо дали блестящий анализ оксюморонов и метафор у Пессоа, их структурную обусловленность. Этот анализ чем-то напоминает работу Якобсона, написанную совместно с Леви-Строссом, посвященную "Кошкам" Бодлера.

Приверженцы герменевтического метода исследований литературного произведения (Гюнтерт, Сентено) больше обращают внимание на экзистенциальную проблематику в стихах Пессоа, пытаются раскрыть тайну его поэтического видения, найти ее в неких психологических константах, которые спрятаны за внешней оболочкой сложнейших образов.

Филологи - сторонники биографического метода исследования (Ж.-Г.Симоэнш, А.Казайш Монтейро), в основном португальцы, исследуют самым детальнейшим образом мельчайшие факты жизни поэта, пытаясь понять через них причины своеобразия его поэзии. Даже неотомисты не прошли мимо Пессоа. Его философским взглядам посвятил свою большую двухтомную работу А.Пина Коэльо.

К сожалению, марксистское литературоведение еще сравнительно редко обращается к поэзии Пессоа, хотя ее идейная глубина, огромная эстетическая ценность, не умирающая до сей поры актуальность для нашей сложной и противоречивой эпохи давно обязывали это сделать, прежде всего потому, что ни одно из указанных выше направлений буржуазной филологии до сих пор не могло дать нам целостного анализа этой поэзии.

Фернандо Пессоа вошел в историю португальской поэзии как ее реформатор, открывший ей новые горизонты познания жизни и внутреннего мира человека, как удивительный мастер поэтического самоанализа, не боявшийся проникать в тайники человеческой души, открывавший ее в своих стихах-исповедях с максимально доступной для него полнотой. При этом он не забывал о мире внешнем, об окружающей его действительности. Она всегда была для него исходной точкой поэтического видения. Он был новатором и в области формы. Поэт-протей, Пессоа мог творить в разных стилистических манерах, его поэтическая виртуозность, казалось, не знала пределов.

Исключение здесь составляют работы Оскара Лопеша, в которых также дана полемика с существующими взглядами на творчество Пессоа. Нельзя не упомянуть блестящее послесловие Карлоса Ринко-на к изданной в ГДР книге стихов Пессоа. В советском литературоведении единственной работой, в которой говорится о творчестве Пессоа, до сих пор остается предисловие Е.Г.Голубевой к книге "Португальская поэзия XX века". митивиста, то в неоклассических одах, то в сумеречных, символистских по духу, стихах, и, наконец, в ярких по своим краскам описаниях переживаний человеком современного мира.

Одной из отличительных черт Пессоа была его манера писать стихи не от своего имени, а от имени некоего, созданного им, фиктивного поэта-гетеронима. Именно этот факт и привел к тому, что литературоведы дифференцируют в его творчестве гетеронимную и ортонимную (стихи от собственного имени) линии. Такое разделение правильно, ибо оно фиксирует, наряду с различными стилистическими особенностями, чрезвычайно выраженный прежде всего в гетеронимной поэзии, совершенно по-особому созданный - в отличие от в общем-то традиционных стихов "Кансьонейро" - облик лирического героя.

Нисколько не принижая эстетической значимости ортонимной лирики, мы, однако, укажем, что только гетеронимная поэзия дает нам полное представление о сложнейшем процессе познания и оценки мира, которую мы находим у Пессоа. Классическая ясность "Кансьонейро" - скорее итог этого процесса, его последняя стадия, где муки познания скрыты за блестящей, отточенной формой поэтического высказывания. Гетеронимная поэзия - это не только результат, но и одновременно созидание, раскрытое поэтом перед читателем. В центре внимания нашего анализа будет прежде всего лирический герой Пессоа. В рамках диссертационной работы такое ограничение проблематики кажется нам необходимым, так как даже в большой монографии нельзя исчерпать тему "поэзия Пессоа".

К гетеронимной линии мы относим стихи Алберто Каэйро, Рикардо Рейса, Альваро де Кампоса, Коэльо Пашеко. Стихи, собранные в различных циклах "Кансьонейро", считаются ортонимной лирикой.

То обстоятельство, что наше исследование является первой в Советском Союзе попыткой осмысления творчества выдающегося португальского поэта, предопределяет и характер данной диссертации; ее автор ставит своей целью анализ главным образом идейного содержания гетеронимной поэзии, ее генезис, а также анализ эстетических взглядов поэта. Наша интерпретация стихов Пессоа будет нацелена прежде всего на раскрытие образа лирического героя, а также на отражение в этой поэзии таких онтологических категорий, как время, пространство, жизнь и мир. Здесь, конечно, надо было пожертвовать целостностью анализа поэтических средств выражения. Невозможен и серьезный стиховедческий анализ, который настолько сложен, что требует для себя специальной монографии.

---

---

...Прежде чем подвести итог анализу гетеронимной поэзии Пессоа, сделанному в предыдущих главах, мы должны хотя бы вкратце коснуться тех точек зрения на нее, которые господствуют в современной португалистике. Здесь очень трудно, почти невозможно, найти единство взглядов; позиции литературоведов в этом вопросе целиком зависят от их методологических установок. Так, превосходный мастер структурного анализа Л.Стеганьо Пиккьо считает, что гетеронимия для Пессоа является прежде всего способом передавать поэтическую речь разными лингвистическими средствами. Тут проявляется поразительная стилистическая виртуозность поэта, его тонкое ощущение языковых структур, способность создавать в стихах их бесчисленные вариации. Несомненной заслугой итальянской исследовательницы мы можем считать выявление этих структур, их классификацию по способу употребления. Однако при чтении работ Стеганьо Пиккьо создается впечатление, что в поэзии Пессоа язык творит сам себя, структуры сами себя создают, а поэт - это только их медиум. Лирическое Я оказывается полностью тождественным этим структурам (миф, метафора и т.д.). Из исследования полностью исчез такой важный для литературоведа момент, как оценка поэтом действительности и ее познание, т.е. лирический герой и его создатель-автор, а вместе с ним история и время - обязательный компонент анализа. Человек в поэзии Пессоа целиком растворился у Стеганьо Пиккьо в смене поэтических парадигм. Такой подход не только является ошибочным с точки зрения методологии, стремящейся к целостному анализу художественного творчества, но идет вразрез с намерениями самого поэта, который определил даже социальный статус для каждого из своих гетеронимов и пытался показать нам исторические корни смены этих парадигм. Сложнейший путь познания действительности и ее оценки, проделанный поэтом, остался за пределами анализа Стеганьо Пиккьо.

Другую точку зрения защищает известный мексиканский поэт Ок-тавио Пас. Философские ориентиры Паса - это феноменология и экзистенциализм (Хайдеггер). Пас считает, что гетеронимы Пессоа порождены страхом поэта перед самотождественностью. Исключительность экзистенциальной ситуации, в которой оказался поэт, заставила его, чтобы избежать фиксированного бытия, надевать на себя маску и искать таким образом свободы. Спасаясь в поэзии с помощью маски от самоотождествления, Пессоа возвращается, по мнению Паса, к чистому бытию, незамутненному смыслу бытия, которое само начинало говорить в стихах португальского поэта.

Если Стеганьо Пиккьо проходит мимо человека и времени, то Пас, казалось бы, наоборот, заставляет нас о них думать. Но у Паса гетероним является бегством самого Пессоа от исторической конкретности бытия; надевая маску, поэт будто бы отчуждает от себя историю, очищает бытие от истории, оставляя место в своей душе для голоса чистого бытия, который звучит в подтексте.ж Это бытие дает о себе знать в переживаниях поэта, и их, как считает Пас, надо почувствовать за внешней оболочкой текста, прорваться к ним через него. Таким образом, анализ, согласно Пасу, должен быть поиском неких первоначальных форм переживания бытия.

Создание гетеронимной поэзии было обусловлено у Пессоа главным образом желанием предельно расширить сферы художественного познания действительно. С этой точкой зрения полностью солидарен Г.Гюнтерт, считающий ее наиболее убедительной трактовкой поэзии Пессоа. Противоречия реального мира, противоречия культуры и искусства его эпохи всегда были в поле зрения поэта. Фиктивный мир гетеронимов, без всякого сомнения, является их отражением, но отражением не пассивным, а наделенным оценкой действительности, которая высказывается Пессоа через гетеронимов. Гетеронимы Пессоа суть не что иное, как герои драмы познания человеком мира, драмы самосознания. Они порождены внутренним диалогом поэта с самим собой. Пессоа превратил части своего Я в объекты, предоставив им право на самостоятельную жизнь, дав им даже их собственный язык, собственную философию, причем сделал это, опираясь на философскую и художественную культуру своего времени и прошлого. В фиктивных поэтах Пессоа видел единственную возможность целостного познания мира и самого себя. Поэтому главной проблемой поэзии Пессоа мы должны считать проблему человека, его бытия и самосознания. А.Боске считает, что верность этой проблематике приобретает у Пессоа форму с своеобразного "нарцисизма". Пессоа пристально вглядывается в свои гетеронимные отражения и никак не может оторвать от них глаз. Действительно, нельзя оспаривать интровертный характер гетеронимной поэзии, но ведь сам Пессоа настаивал на том, что лирический герой является прежде всего носителем общечеловеческих - по терминологии Пессоа, абстрактных - чувств. Поэт стремился к объективности отображения внутреннего мира человека. Другое дело, как ему удалось выполнить поставленную перед собой задачу, каким выглядит человек и мир в его поэзии.

Мы можем назвать Пессоа поэтом человеческого отчуждения. Человек у него - всегда обездоленное, всегда чем-то обделенное существо, которое лишено полноты жизни (обижаемые дети у Каэйро, у Рейша свергнутые титаны, украденная колесница Гипериона, Сатурн-время, забирающий у людей счастливые мгновения, у Кампуша свергнутая с престола ночь, жертвы людей моря и т.д.). В сущности мир оказывается враждебным человеку, если последний пытается найти в нем себя. Полноту бытия у него отнимают непостижимые, анонимные силы, тайна которых скрыта как во внешнем мире, так и в самой человеческой природе. Они и есть у Пессоа источник отчуждения человека. Мифологический пласт гетеронимной поэзии - тому яркое подтверждение, как и мотив одиночества у Каэйро, Рейша и Кампуша.

Во многих стихах поэта доминирует чувство безысходности, ощущение беспомощности перед силами, обрекающими человека на одиночество и душевную пустоту. Человек у Пессоа не может с этими силами бороться, потому что они везде и нигде, они дают о себе знать совершенно неожиданно, застают человека врасплох, делая его игрушкой в руках судьбы. Они несут с собой зло, несправедливость, смерть. Однако есть сфера, где отчуждение оказывается бессильным, и как бы человек ни ощущал трагизм своего существования, он внутренне остается незатронутым силами отчуждения. Это мир детства и мир красоты. Человек, подобно согрешившим Адаму и Еве, изгоняется из них, но они всегда в его сознании остаются в первозданное виде, воспоминанием о добре, красоте и счастье. В поэзии Пессоа добро, красота и счастье - источники человеческих иллюзий, которые,несмотря на то, что они всегда разрушаются жизнью, постоянно возникают в человеческом сознании и тем самым спасают его от бездны пессимизма. И пусть они остаются безвозвратно ушедшим прошлым, иллюзиями, уже то, что люди имеют мечту, для Пессоа оправдывает существование человека на земле. Мечту нельзя изгнать из души, она - смысл жизни и истории. Поэтому путь человека от мечты к мечте для Пессоа -аналог бессмертия души. Здесь бессильна даже смерть.

A morte е curva da estrada,/ Моггег е so nao ser visto./ Se escuto, eu te oi9o a passada / Existir como eu existo. / A terra ё feita de ceu./ A mentira nao tern ninho./ Nunca ninguem se perdeu./ Tudo e verdade e caminho./" (4, 93)

Смерть - поворот пути,/ Умереть значит быть невидимым./ Если я вслушиваюсь, то я слышу, что твои шаги / Существуют так. же,как существую я./ Земля сделана из небес./ Ложь не имеет родины./ Никто никогда не уходит без следа./ Все есть истина и путь./"

Мечта, греза - оборотная сторона гетеронимной поэзии Пессоа, ее объективизма. Мечтой являются идея природы самой по себе у Каэйро, мир счастливого детства у Кампуша, красота у Рейша. Негативный опыт истории, полученный от познания жизни, не может ее уничтожить, не может, следовательно, уничтожить истину, добро и красоту. "Я создал Песнь Бога в засыпанном колодце" - скажет Пессоа устами Кампуша. Понятие бога для поэта никогда не имело узко религиозного смысла, бог - это высшее выражение мечты, которая то как каравелла, то как простой, черный от гари почтовый кораблик, то как лунный свет или же любой предмет появляется в сознании и заставляет думать о полноте бытия, о счастье. Этой мечте Пессоа оставался верен до последнего дня своей жизни. В ней гуманизм его поэзии, принесшей с собой честь и славу португальской литературе XX века.