Паоло Конте прошел путь от практикующего адвоката к выдающемуся барду. Своим последовательным трудом он внёс вклад в одно из самых выдающихся достижений итальянской музыки. Каждый альбом Паоло Конте вновь и вновь подтверждает его мастерство как творческой фигуры. Ко всему прочему, он сумел соединить в себе качества барда высочайшего класса и качества композитора.
Он один из самых оригинальных итальянских авторов и, без сомнения, самый эрудированный и последовательный. Его стиль рождается из гармоничного сочетания фантасмагорических колыбельных напевов, музыки французских сказителей начала ХХ века, джазовых биг-бэндов и шансона. К этому, безусловно, следует прибавить особый стиль создания песенных текстов, в которых всегда уравновешиваются безудержная страсть, меланхолия ушедших воспоминаний и элегантные, изящные умонастроения.
Паоло Конте родился в 1937 г. в семье юристов. Во время войны он много времени проводил в поместье деда, где и закладывается одна из основ его воспитания — уважение к различиям в культурах разных социальных слоев, и вместе с этим — к своим родным местам. Благодаря родителям (которые были страстными поклонниками как музыки классической, так и народной) он вместе с младшим братом Джорджо овладевает основами игры на фортепиано. Но настоящая страсть к музыке приходит сразу же после войны. Расцвет современного кинематографа и, прежде всего, концертные туры заокеанских музыкантов рождают в Конте любовь к джазовой музыке.
Конте получает диплом юриста в Университете Пармы, начинает работать помощником в адвокатской конторе отца, но в то же время решает довести хотя бы до полупрофессионального уровня свое музыкальное образование. Именно эти годы — период его первых групп, называния которых выдавали эйфорию от заокеанского джаза и свинга: Barrelhouse Jazz Band, Taxi for Five, The Lazy River Band Society. Самый удачливый из них — Paul Conte Quartet. В нём играл и его брат, Джорджо, в качестве гитариста, в то время как Паоло продолжал играть на виброфоне. Четвёрка сумела даже попасть на пластинку, где был представлен сборник стандартных джазовых композиций под маркой RCA «The Italian Way to Swing».
Параллельно увлечению джазом рождается и развивается увлечение итальянской песней, в особенности неаполитанской песней. Сказывается воздействие радио. Патриархи авторской песни, Жак Брель и Жорж Брассанс, оказывают своё влияние. Возможно, именно благодаря особой поэтике их повествования, блестящей риторике, их взглядам Конте начинает писать свои первые песни. Сам и без помощи профессионального автора слов. Творит вместе со своим братом Джорджо. Это уже потом привлекает к написанию текстов Вито Паллавичини (Vito Pallavicini), Лучано Берретта (Luciano Beretta) и Мики Дель Прете (Miki Del Prete). Они пишут для актёра и певца Адриано Челентано, а позже для актрисы и певицы Катерины Казелли (Caterina Caselli). Конте сотрудничал и с такими исполнителями как Johnny Hallyday, Shirley Bassey, Патти Право (Patti Pravo) (она в феврале 1984 в Сан-Ремо своим выступлением вошла в историю фестиваля, как одна из самых оригинальных участниц, но всё же выиграли Аль Бано и Ромина Пауэр).
Первые приметы необычного стиля, исполненного остроумия и колкой иронии, с едва-едва намеченными образами, можно найти на его первом диске «Paolo Conte» (RCA, 1974 г.). На том диске Конте, помимо автора музыки и песен, появляется и в качестве инструменталиста, исполнителя и аранжировщика. Пластинка ещё неоформившаяся, несфокусированная, оркестровки созданы с кустарной простотой. Но всё равно можно расслышать неподдельный талант, который в большей степени проявится чуть позже. Этот альбом является первым в трилогии, посвященной тому переходу, что совершил практикующий юрист из адвокатской конторы в просто-напросто барда.
В дальнейшем на первый план выходит человек разочарованный, загадочный, меланхоличный, со всеми своими сожалениями и воспоминаниями. Песни Конте становятся самыми настоящими музыкальными событиями. В них есть место и латиноамериканским танцам, и расплавленной вокально-фортепианной меланхолии, и широкой гамме мелодических увертюр. Из всего это легко создаётся абсолютно новое стилистическое решение в необычной и элегантной форме. И всё равно, явно слышна невероятная предрасположенность к свинговым и джазовым партиям.
Для каждого из своих дисков Паоло Конте всегда формировал коллективы в соответствии с выбранным направлением. Каждый из его дисков — самый выстраданный, самый продуманный. В каждом из дисков Конте всегда самый задумчивый и немного жертвенный. В каждой песне он обращается к самой потаенной стороне своей индивидуальности. Конте адаптирует свои поэтические запросы к форме рассказа и исповеди, исходящего от собственного «я», мечтающего и неспокойного.
Не всегда название соответствует смыслу произведения. И уж тем более, если речь идет о диске в целом. У Конте есть какая-то еле уловимая эстетика старых пластинок: каждая песня живет отдельной жизнью, потом они собираются в альбом, но всё равно остается впечатление, что все они записаны на стороне «А».
Конте не помешан на танго, в отличие от многих. Из латиноамериканского мира ему по душе старая Куба. В месте с тем, в его песнях есть и немного Востока. Восток — это путешествие, в любом случае обязательное для развития восприимчивости исследователя двадцатого столетия. Рихард Штраус смотрел на Восток, и Дебюсси смотрел на Восток, и многие другие музыканты смотрели туда же. При всём при этом, его музыкой остается джаз. Джаз 1920-х, 1950-х, 1980-х… да неважно. Всё это музыка потрясений. Музыка не прилизанная, не возделанная, музыка города.
Альбом «Una faccia in prestito» («Лицо взаймы») (тот, что мы слушаем) –
альбом пространный и педантичный, эклектичный и не лишенный эмоциональных моментов. Кому-то он может показаться мало ухоженным. Иногда кажется, что Конте вложил в него все идеи, чтобы подвергнуть испытанию свое творчество. Может и так, ведь после этой работы не было выпущено ни одной студийной пластинки — только сборники или концертники. И вершина эклектичности, конечно, «Razmataz». Но это будет позже.
Паоло Конте не чувствует себя носителем итальянской культуры. Ибо он никогда не хотел устанавливать границ. Искусство должно находиться в распоряжении всего мира — без языковых ограничений и других взаимных различий. Что примечательно, публика, которая ходит за границей на его концерты, большей частью состоит из коренного населения. Иммигрантов почти нет. Просто жанр, в котором он работает, иммигрантам обычно не нравится. Любопытный факт: неитальянский слушатель на поверку оказывается невероятно чувствительным к словам, к тому, что означают его песни. Подобные вещи свидетельствуют о зрелости, которая преодолевает языковые барьеры.
Конте не в курсе, что творится на итальянской сцене. Обычно он отдаёт предпочтение старому джазу и классической музыке. К современной итальянской эстраде Конте относится весьма скептически. И абсолютно не согласен с тем, что у него имеются преемники или последователи. Не потому, что он бы этого не хотел, а в силу убеждения, что каждый имеет свою собственную индивидуальность. Ну а если говорить о гастролях за границей, то ни один, пусть даже самый талантливый молодой исполнитель больше одного концерта, скажем, в «Олимпии» не осилит. А Конте может выступать три недели к ряду и зал будет полон. Если уж я упомянул концертный зал «Олимпия», то именно Франция открыла Паоло Конте двери и приняла очень хорошо. Потом французский успех стал рекомендацией для всей Европы, а в дальнейшем и для США. Со всем уважением отношусь к молодым и талантливым, но здесь речь идет о совершенно разных весовых категориях.
Эта песня сделана в стиле Армстронга. Это некая метафорическая суть всего альбома: труба с сурдиной ведет длинное почти оркестровое вступление; гармония условная и ожидаемая; аранжировка богатая; стихи сухие и лаконичные. Мастер песенного творчества легко уравновешивает всё это и в головокружительной румбе «Elisir» («Эликсир»), и в колыбельных напевах «Le parole tue per me» («Твои слова для меня»), что мы слышали ранее.
Вообще, в альбоме «Una Faccia In Prestito» Конте предстает нам, как бы, без грима — он больше доверяется опытным и хитрым оркестровкам, нежели причудливым ассоциациям. На передний план выходят песни, сделанные с чрезвычайной педантичностью, песни, которые будут смотреться лучше во время живого исполнения. Песни, которые становятся самыми популярными в его карьере. В любом случае Конте вышел далеко за пределы изначально задуманного переосмысления итальянской песни.
Лето 1976 года. Амилькаре Рамбальди, создатель Клуба Тенко, рыщет в поисках молодых талантов. В качестве ремарки, один из первых клубов посвященных памяти безвременно ушедшего из жизни Луиджи Тенко, был организован в Сан-Ремо, а Амилькаре Рамбальди — основатель, оставался руководителем клуба до самой своей смерти. Так вот, Амилькаре Рамбальди находит совершенно нового автора, Паоло Конте, и приглашает его в Сан-Ремо на смотр авторской песни. Правда, надо заметить, что к тому времени у «нового» автора уже вышла пара LP. Конте уже не юноша, а практикующий адвокат, который при этом уже написал немало песен для других исполнителей. При этом он даже не имеет представления о том, что существует «авторская песня». Конте обивает пороги звукозаписывающих компаний и музыкальных издательств, чтобы найти исполнителя для своих песен. С гораздо большей радостью, он посещает кружки джаза, к которому питает самую настоящую страсть.
Рамбальди ему объясняет, что мол, существует некое сообщество людей, которые поддерживают интересных исполнителей, и что людям было бы приятно услышать эти песни со сцены, и что, разумеется, это будет среди друзей, в теплой дружественной обстановке. Адвокат полагает, что речь идет об очередном «клубе», понимаемым им, как кружок любителей, смахивающих на карбонариев («карбонарии» — по-итальянски угольщики — члены тайного общества в 1807—1832 гг., они боролись за национальное освобождение от французов, затем от австрийского гнёта и за конституционный строй). Конте робко соглашается дебютировать вживую в роли поющего автора. В роли абсолютно чуждой ему. 28 августа 1976 года он появляется в театре Аристон, набитом двумя тысячами зрителей. В одном концерте с уже знаменитыми Гуччини, Брандуарди, как впрочем, и рядом с безвестными, вроде Роберто Бениньи. Конте исполняет три или четыре песни и бросается вон из зала. Однако успех настолько значительный, что этого адвоката несколько месяцев спустя, пригласили на вечер, посвященный целиком ему.
Концерт состоялся в рамках смотра поющих авторов, который был организован в Вероне, на бывшей станции канатной дороги, приспособленной под театральное помещение. Там 18 декабря 1976 года Паоло Конте дает первый в своей жизни сольный концерт перед двумястами зрителями, которые влюбляются в него. Он тысячу раз потом вернется в Верону, постепенно взбираясь по иерархической лестнице всех возможных и невозможных концертных площадок города, дойдя, наконец, двадцать девять лет спустя 26 июля 2005 года, до наивысшего: Арены. Двести поклонников превратились в десять тысяч. К тому времени, арен Конте повидал немало во всем мире, и всегда они были заполнены теми, кто явился послушать его пение и игру.
Во всех произведениях Паоло Конте чувствуется дух старого варьете, театрика пьес легких для разогрева публики, дух неаполитанского кафе-шантан. Ведь всегда есть место бродячему актеру. И на сцене он всегда вот такой комедиант.
В мир бардов он так никогда и не вошёл. Но этот мир в любом случае оказал на него влияние. Для Конте отношение бардовского мира стало чем-то вроде гостеприимности, которая была предложена, и которая помогла добраться до гребня волны. Да, в их круг он не вошел, но осознание того, что и для него в этом мире нашлось место, придало ощущение комфортности. Это вечная проблема искусства: найти соответствующий прием.
Конте больше по душе создание музыки, желания писать слова у него никогда не бывает. В действительности должна найтись довольно веская причина, чтобы он взялся за бумагу и ручку. Но при всё при этом, он никогда не принуждал себя к созданию альбома. Но уж если написано, то это не для суеты, не для гомона, не для болтовни, не для телевизора.
Сегодня поющему автору все труднее становится оценить весомость слова в обществе, где музыка используется все больше как фон, как мелодия звонка, как джингл, коротенький рифф, как атмосфера рекламного ролика. Но есть ещё люди, которые хотят остановиться, чтобы послушать музыку. Есть зрители, которые, приходят в театр, чтобы посмотреть спектакль. Да, музыки, которая звучит фоном больше. Но не все потеряно.
Вопрос, заданный миллион раз: автобиографичные песни Конте или нет? Иногда они кажутся таковыми, но это не так. Он не является главным героем, он наблюдатель. Через всё творчество Конте проходит образ мужчины-неудачника, в то время как совершенно очевидно, что сам он, по крайней мере, в качестве персонажа, является победителем, в целом, и в частности. В театрике мужчины и женщины Конте всегда рисует мужчину неудачником по причинам заведомо театральным. И потом, по рыцарским мотивам: как истинный мужчина он бы никогда не позволил женщине проиграть! Если проигрывает мужчина, это более забавно, это внушает меньше жалости. В реальной жизни проигрыш, естественно, вещь трагическая и для мужчины, но для слушателя она становится комичной.
Паоло Конте чужд интернет, чужда музыка «в стиле МР3». Он один из тех, кто еще коллекционирует пластинки на 78 оборотов, по крайне мере, определенного типа музыки. Он из другого теста. Он твёрдо убеждён, что чем совершеннее технологии, тем больше это на руку ворам. И без особого одобрения относится к ди-джеям, считает, что публика должна слушать артиста. Ведь в свое произведение артист вкладывает определенную мысль, серьезную, обдуманную, и это следует уважать.
Конте далёк от современности. Он любит прошлое. Например, современные авто довольно красивые, но похожи друг друга. Раньше автомобиль был монументом, на который внезапно наталкиваешься. Та же самая вещь происходит и с кинематографом: нет больше лиц, которые были раньше, нет ухмылок, физиономий, в том числе и красивых. На лицах стойко были запечатлены этнические признаки: француз имел налет французский, австриец — австрийский, итальянец — итальянский. Все это исчезло. Много ли зрителей сегодня соберёт «Поцелуй убийцы»? А ведь это первый фильм Кубрика. Черно-белое кино очаровывает, потому что предоставляет возможность воображать. Цветное — нет. Это та же самая разница, что существует между радио и телевидением.
Сегодня Конте — крупнейший европейский бард и один из главных оригиналов в большом шоу-бизнесе: живет в родной деревушке, в турах полагается на афиши, не ходит на тусовки, на ТВ и — что совсем уж необычно для бардов — молчит о политике.
http://www.lastfm.ru/music/Paolo+Conte/+wiki
